Протоиерей Александр Борисов о людях, покидающих Церковь

События вокруг «Пусси райот» стали настоящим испытанием для Церкви, считает известный московский священник отец Александр Борисов. Сильнее всего эта история ударила по либеральной церковной интеллигенции, ответившей на судебный приговор серией демаршей.



Фото: Преподобный Сергий благословляет князя Дмитрия Донского на Куликовскую битву. Горельеф разрушенного Храма Христа Спасителя.

На вопросы о причинах побудивших некоторых христиан покинуть Церковь «Нескучному саду» ответил настоятель храма свв. бесср. Космы и Дамиана в Шубине протоиерей Александр Борисов, чью общину принято считать главным «интеллигентским» приходом столицы.
-- По следам истории «Пусси райот», уже после оглашения приговора в сети распространились публичные «отречения», людей, кто в итоге решил покинуть Церковь, не в силах мириться с, как они считают «лукавыми, лживыми, своекорыстными людьми». Что их толкает на такой поступок?

Неадекватность изначальной реакции некоторых представителей церковной общественности на это неприятное, безобразное событие (имеется в виду «панк-молебен» -- прим. ред.) породила волну эмоций. Она попала в какую-то болевую точку. Многих людей это спровоцировало на какие-то резкие высказывания, что в свою очередь поляризовало мнения. Я думаю, что радикальные решения, вроде: «уйду из Церкви» – результат духовной незрелости. Своим прихожанам я в этой связи очень советую прочитать книгу Сергея Иосифовича Фуделя: «Церковь верных». Она недавно была прекрасно издана с замечательным предисловием отца Николая Балашова. Эта книга касается тех же вопросов, что и сегодня мучают некоторых из нас, но ответы она дает исходя из опыта русской церковной истории первой половины XX века, а именно обновленческого раскола. С. И. Фудель был сыном очень известного московского священника, который был настоятелем храма в Бутырской тюрьме, и его мнение было выстрадано в перипетиях куда более серьезных, чем нынешние. С. И. Фудель неоднократно подвергался арестам, ссылкам и т.д. Он аргументировано пишет, что даже ошибки иерархии не могут быть поводом для раскола Церкви.

Конечно, нужно молиться за этих девушек, потому что они несчастные, больные люди. Их история стала большим искушением для нашей Церкви. Я убежден, что в подобных случаях нужно держаться золотой середины: с одной стороны не оставаться равнодушными к происходящим событиям, с другой не позволять этим событиям захлестнуть нас целиком. Нельзя уходить с головою во все эти скандалы, обсуждения, мнения, потому что тогда мы теряем трезвость, адекватность восприятия. На любые скандалы мы должны реагировать по-христиански, как тому учит Евангелие, и не позволять страстям и экзальтации захватить нас. В любом случае уход из Церкви -- только на руку, скажем так, темным силам.

-- Но как чувствовать себя комфортно в Церкви, если ты знаешь что значительная часть твоих единоверцев стоит на диаметрально противоположных позициях…

-- Ну начнем с того, что нам никто и не обещал комфортной жизни в Церкви. Нам сказано: «посылаю вас как овец среди волков». А также: «будете иметь скорбь». И это несомненно. Не нужно строить по этому поводу никаких иллюзий. Жизнь в Церкви – это всегда чреда проблем, а вовсе не комфортное лежание на теплой печке. Поэтому от нас и требуется мудрость, молитва, смирение и терпение.

-- В советское время в церковной жизни многое тоже могло смутить. Среди вашего круга, были люди кто и тогда не выдерживал, хлопал дверью?

Не то чтобы «хлопали дверью», но я. например, хорошо помню знаменитое открытое письмо двух священников Николая Эшлимана и Глеба Якунина, когда они в 1965 г. выступили против нового устава, навязанного Церкви советской властью и принятого Собором 1961 г. В этом письме, в частности, они выступали против решения об обязательной регистрации крещений, против фактического возглавления приходов старостами, поставляемыми органами советской власти и др. Отец Александр Мень, чьим духовным чадом я был, не поддержал их инициативу. Было очевидно, что резкая критика двумя священниками решений архиерейского собора повлечет за собой запрещение их в служении. Что вскоре и произошло. О. Александр считал трагедией, что два хороших священника этим письмом вычеркивают себя из числа служителей Церкви. Устав – это ведь не самый главный вопрос церковной жизни, он не стоил таких жертв. В итоге отец Александр не поддержал письма, остался в Церкви, и это позволило ему совершать пастырскую работу куда более важную, чем та критика священноначалия, с которой выступили Эшлиман и Якунин в своем письме. Хотя они так смело и резко выступили против того, что им казалось несправедливым. Последствия этого выступления были для жизни Церкви скорее негативными: в Церкви стало двумя хорошими священниками меньше. Последующие годы показали правильность позиции отца Александра Меня. Отец Александр сам вышел из среды церковной интеллигенции, принадлежавшей к подпольным общинам, не поминающих патриарха Сергия. Впрочем, он тогда был, еще ребенком. Но с 1945 года, когда на патриарший престол был избран патриарх Алексий Первый, и он, как и весь тот круг, к которому принадлежали его родители, вернулся в патриаршую церковь.

-- Но насколько корректно сравнивать события советского времени с «Пусси райот»?

-- Это события одного порядка, в том смысле, что в Церкви возникают какие-то коллизии, заставляющие людей занимать полярные точки зрения. В таких случаях нельзя рубить с плеча. Здесь нужна мудрость и осторожность. И мирянам, и священникам, и иерархам.

записал Дмитрий РЕБРОВ

Версия для печати

Тэги: Церковь  Общество