Эй, я уезжаю!

Согласно исследованиям фонда "Общественное мнение" 25% россиян в возрасте до 35 лет мечтают навсегда покинуть свою страну. А ВЦИОМ, опросивший 1600 человек в 138 населенных пунктах России, сообщает: уехать из страны хотел бы каждый пятый гражданин РФ и почти половина высокообразованных молодых специалистов. Среди тех, кто хочет остаться 93% - пожилые граждане и 85% - малообразованные. Но даже среди тех, кто остается, разговоры на тему "пора валить" слышны все чаще.



"Настя поступила в университет в Саламанке". Я опешила на минуту, остальные эмоции придут позже: "Как же ты ее отпустишь?". Радость за чужого ребенка, который будет учиться в одно из лучших и старейших учебных заведений Европы уже начала растворяться в мысли, что мой сын и в этом году решил никуда не поступать. Аня вдруг стала говорить полушепотом, будто слова ей давались непросто: "Знаешь, мы уедем вместе с ней. Я пока не могу ее отпустить, да и у мужа все удачно складывается, он смог найти место преподавателя на этот год в университете. Мальчики будут там учиться пока в школе. А ты к нам приезжай, как устроимся, - посмотришь. Может, и вы решитесь. Я всем желаю сменить страну, континент".

Боль на мгновение нестерпимой, я понимала, что, хотя Аня и говорит про год, отныне, если я захочу увидеться с подругой, мне предстоит поездка в Испанию. И затем нахлынуло: все кругом уезжают, и только я, учитывая возраст, и с моей никчемной ТАМ профессией журналист, сижу на месте. Ну, хорошо, не одна я, но в моем окружении, кажется, остаются лишь те, кто в силу непреодолимых обстоятельств не может уехать: старые родители, возраст, профессия, болезни – остальные давно эмигрировали. В крайнем случае, живут на две страны. Глеб Ш. перевез все семью в Латвию, где квартира 100 кв.м. стоит 150 тысяч евро - смешные по московским меркам деньги - при этом тебе автоматически выдается вид на жительство в стране и объяснил: "Понимаешь, я, конечно, продолжаю в России бизнес, но хочу быть уверен – если что, через час я в Шенгене". Понимаю, кто же не поймет.

Но мало того, что большинство уехало, среди оставшихся разговор на тему "пора валить" – едва ли не главный в последние годы. С бесконечным перебором и проговариванием различных вариантов и ситуаций, с непростым принятием решений, с ощущением, что здесь ты никому не нужен, лишний. Что ни медицины, ни перспектив в карьере, и на квартиру можно накопить, только если вести нечестный бизнес. А уж про образование для детей и вовсе говорить не приходится – некоторые школы в Москве стоят порядка 40 тысяч в месяц, что никак не гарантирует достойной подготовки к институту. Кстати, о вузах: в последнем рейтинге газеты Times МГУ им. Ломоносова переместился с 93-го на 183-е место. Остальные вузы России не смогли даже приблизиться к "лидеру" и преодолеть рубеж двухсотой позиции. Платное же обучение в российских "престижных" вузах не дешевле Гарварда…

Правда, мой трагический пафос, несколько портило то, что ни один из вышеперечисленных факторов не отпугнул экспатов из тех, чьи родители (бабушки-дедушки) эмигрировали после революции или во вторую-третью волну эмиграции из СССР. А вот они вернулись, и их в России немало: они тут учатся, работают, замуж выходят, детей растят и – не уезжают. С другой стороны, я знаю только одного человека, кто вернул российское гражданство (о чем периодически сокрушается). Остальные в любой момент могут купить билет и вернуться на далекую родину, забыть про корни и снова, собираясь где-нибудь под Лондоном или в Париже, петь "Белую песню" Юрия Борисова:
"Все теперь против нас, будто мы и креста не носили.
Словно аспиды мы басурманской крови,
Даже места нам нет в ошалевшей от горя России,
И Господь нас не слышит - зови не зови".

Примерно неделю я думала об отъезде Ани и ее семьи. Первыми отступили поверхностные эмоции: в конце концов, главное, чтобы сын был достойным человеком, а уж с образованием разберемся. Затем я вспомнила, что в Испанию езжу с удовольствием, тем паче, что визу сегодня получить несложно. А потом поняла, что, на самом деле, весь мир постоянно перемещается из страны в страну. Кто-то едет учиться, другой получает приглашение на более интересную или высокооплачиваемую работу, третья выходит замуж за "иностранца" и переезжает к нему.

Вступившая в Евросоюз Прибалтика так и не оправилась от реформ, и в поисках лучше доли целые колонии латышей, литовцев, эстонцев оседают в Англии, Франции, Ирландии. Турки и сербы облюбовали Германию и Австрию. Огромное число венгров если не уезжает совсем, то переезжает в Шопрон. Это второй по величине город страны и самый близкий к Австрии, где не оправившиеся от депрессии, наступившей после вступления в ЕС, венгры находят себе занятие. Да и граждане относительно благополучных стран могут переехать в другое государство. И только в России эмиграция, это что-то глобальное, навсегда, и даже предательство родины. Какая-то гамлетовщина с нижегородским акцентом. Или сюжет для песни группы "Чайф", "Эй, я уезжаю", где вместо прощания с уезжающим братом, ему в след несется "шутливое":

"Эй, ну ты и гад,
А еще называется младший брат.
Желаю тебе купить журнал "Здоровье",
Съесть тухлый бутерброд и получить по морде".

И это при том, что ведь, по сути, у нас вся страна долгие десятилетия находится в эмиграции, только каждый ее интерпретирует согласно собственным возможностям. Из умирающих деревень люди переселяются в небольшие города, оттуда – в райцентры или, осмелев, в столицы районов, республик, округов, автономных областей. Те, кому нечего терять или, напротив, надеющиеся на перемены к лучшему, едут в Москву. Они уезжают навсегда, иногда сбегают, бросая детей, родителей, стариков. Но все, даже члены оставленных семей, относятся к этому явлению с пониманием. И только отъезд в другие страны обозначается окружающими через глаголы с яркой негативной окраской: валить, предать, сбежать. Да и сами отъезжающие подсознательно уверены, что, эмигрируя, совершают едва ли не преступление.

Может, настало время перестать искать изменников родины среди друзей и начать радоваться, за тех, кто перестал сомневаться в себе и нашел силы двигаться дальше? Начать менять установки можно с помощью Люцио из комедии Шескпира "Мера за меру", знающего иных вероломов, чем российские эмигранты: "Наши сомнения - это наши предатели. Они заставляют нас терять то, что мы, возможно, могли бы выиграть, если бы не боялись попробовать".

Мария СВЕШНИКОВА

Версия для печати

Тэги: Общество  Культура  Социология