Судьба человека
Письмо из зоны

Родился я в г. Шуе Ивановской области в 1956 году, 13 октября. Через несколько дней исполняется 46 лет. Для большинства это уже прожитая жизнь, а мне все время почему-то кажется, что я ее только начал и она еще вся впереди. Когда я родился, моему отцу было 47 лет. Жили какое-то время в Сибири, там я и совершил первую в своей жизни кражу. Было мне тогда лет 5 или 6. В доме нашем, да и не только в нашем, в Сибири многие даже замки на двери не вешали, подопрут палкой и все, видно, что дома никого нет, никто и не зайдет. И в нашем доме денег никогда не прятали, они лежали на столе в тарелке, единственная мера предосторожности, которую мать предпринимала, это, уходя на работу, ставила тарелку выше, чтобы мы с братишкой не достали, - на приемник. В общем, деньги я эти забрал и повел братишку в чайную. По дороге шли и рассуждали: того купим, да того возьмем. Соседка шла навстречу, наш разговор услышала, пришла к матери и рассказывает. Она сразу за деньги - а их и след простыл. Схватила прут, и за нами. Когда увидел я, что она с прутом-то бежит, деньги в кусты кинул и побежал. Этот момент я до сих пор помню, остальное - со слов матери. Догнала она меня и стегала. В общем, била она меня за воровство нещадно, только это совсем не помогало. Воровать я не прекращал. Не знаю, откуда во мне такая страсть. Мать с отцом, как бы плохо ни жили, чужого в жизни не брали.
В Шуе я попался впервые за квартирную кражу в 11 лет. Исключили из пионеров. В школе был отпетый хулиган, в чужие квартиры входил, как к себе домой. Постепенно пристрастился к спиртному. Первый раз посадили в 16 лет на два года за избиение парня 24 лет. Освободился, и все было по-старому, только с большей энергией: кражи, выпивки, драки. О Боге познание мое сводилось к тому, что Его попросту нет, и это все сказки для стариков. Потом опять тюрьма - 5 лет за кражу и за избиение парторга. Освободился в 23 года, начал воровать уже профессионально, разъезжая по России, Украине, Молдавии. Там и поймали - снова 5 лет. Там же в Молдавии в зоне мне впервые попала в руки брошюрка с доказательствами загробного мира, страшного Суда и возможностями спасения через покаяние перед Богом. Надо сказать, что эта брошюрка взволновала меня, так просто она была написана, так ясно и убедительно. Тогда эта литература считалась нелегальной на зоне и изымалась. Распространялась пятидесятниками. Но прошло несколько месяцев, и как-то забылось все, у меня были тогда другие увлечения. Там же в зоне обучился специальности гравера, подделке документов, штампов, печатей. Увлекся карате-до, которое уже тогда стало модным в России. В общем я готовился стать профессиональным преступником. За этот же срок - 15 марта 1982 года убили моего младшего брата в Шуе. Эта его смерть меня сильно потрясла. <...>

Я освободился, устроился на работу оформителем на фабрике (обучился этому ремеслу в колониях), потом женился. Прожили с женой год и месяц, это время было самым счастливым в моей жизни. Как-то раз сидели со старшим братом, выпивали. Он мне говорит: "Вон из-за кого Колька-то погиб!" - и показал на этого человека. На следующий день я его убил несколькими ударами кулаков. Все произошло молниеносно. Вначале я и не понял, что смерть наступила от моих ударов, но, видимо, увлечение карате не прошло даром. Впоследствии я так и не признал, что убил умышленно. За то, что я не признал своей вины и не раскаялся, дали мне 10 лет особого. По словам прокурора, когда я наносил удары, знал, что после них может быть только труп. Этот человек был мне родным по крови, но отношения у нас были самые неприязненные, и когда я узнал еще и то, что этот человек повинен в смерти моего младшего брата, мной овладела какая-то дикая ярость. Сейчас-то я понимаю, что полностью был во власти сатаны.

Этот человек приходил ко мне несколько раз во сне, когда я в тюрьме сидел, да так ясно и отчетливо, будто это и не сон вовсе был. Ни слова не говорил, и будто нас зэков в воронок сажают, а он стоит в стороне и смотрит молча.
Первое время я не мог оставаться в одиночестве, мной овладевали мысли о самоубийстве, но я их гнал от себя, старался не думать ни о чем, но о таком не забудешь, это был какой-то кошмар страшный наяву. Уже в зоне мне пришла на память та брошюрка о Боге, я ругал себя последними словами: как я мог забыть об этом, о всех тех переживаниях, которые всколыхнула тогда эта брошюра. Именно тогда, перечитав ее, я испытал истинную радость, узнав, что смерти как таковой нет, есть либо вечная погибель и мучения, либо вечная жизнь и блаженство. Тогда я узнал истинную радость, был в блаженстве безо всяких наркотиков, да никакие наркотики не могли бы мне заменить того состояния, той радости, которую я испытывал месяца два. Тогда мне было дано свыше ощущение рая, теперь же я испытывал состояние души, пребывающей в аду. Страх перед неминуемым наказанием, укоры совести. Тогда я понял, что эти 10 лет особого - это лишь маленькая неприятность по сравнению с тем, что ожидает в будущем, тем более что смерти нет, и нет забвения в ней. Сколько бы я отдал, чтобы оживить этого человека и снять вину с себя за его смерть.

Сейчас-то я знаю, что лишь в страдании познается мудрость, а начало ее - страх Господень! (Екклезиаст). Если мне удавалось оставаться одному, то я на коленях просил Бога о прощении, но на смену этим приходили и другие мысли о том, что никакого Бога нет, а если он и есть, то это коварный, злой и жестокий дух, который, видя столько страданий на земле, будучи всемогущим по своей сути, как о том говорят и пишут, молча смотрит на все. Теперь-то я понимаю, что Он потому и допускает эти страдания, чтобы привести людей к Себе, что все страдания людей на земле от их же собственной деятельности - ведь никто не приносит человеку столько мучений и страданий, сколько он приносит себе сам. И даже эти страдания, которые человек испытывает от собственных же преступлений, Он оборачивает ему на пользу. А тогда я проклинал Его в душе чаще, чем просил о прощении. Иногда приходили мысли о самоубийстве, да настолько навязчивые: думаю, натяну петлю на шею, и все закончится. Но постоянно что-то мешало в момент посещения этих мыслей. Надо сказать, что в этих местах трудно где-то спрятаться от людей.

Но время шло, три раза я готовил побег, и тоже срывалось по разным причинам. <...> А потом, когда перевалило за полсрока, я успокоился.

В 1995 году на 86-м году жизни умер отец. Хоть я и знал, что он не бессмертен, но все равно переживал сильно, потому что умер он в доме престарелых, а в этом была и моя вина. Не для того он растил меня, чтобы умирать в одиночестве. В общем, закончился срок, приехал домой, из родных - один старший брат, да и тот инвалид 2-й группы. Один полоумный ножом его ударил, задел позвоночник. Побыл я дома 9 дней, да и подался куда глаза глядят. Без копейки денег, без планов на будущее, никто нигде не ждал, но в глубине сознания промелькнула мысль: верно написано "Не думайте о душе вашей, что вам есть и что вам пить, посмотрите на птиц небесных..." Вот и проверю, думалось мне, хоть я был далек от птичек Божиих.

Поскитался я, надо сказать, где только ночевать не приходилось, чем только не питаться. В общем, Господь провел меня рылом по самой грязи, сбил всю спесь и гордость. Проехал от Дагестана до Адлера все города и республики, старался по возможности не красть, но, хлебнув вдоволь бродячей собачей жизни, однажды в Сочи решил выходить на звериную тропу. И, слава Богу, в этот же день сорвался в пропасть, правда неглубокую, но ногу сломал, изорвался весь, и ботинки, и одежда, все в лохмотьях, нога поломана, документов нет, кое-как выбрался. В этот же день меня и задержали. Слава Богу, что натворить серьезного ничего не успел. Да и на суде Бог явно помог; это нужно рассказать, но слишком длинно получится. В общем, дали мне 1,5 года. В Армавире в тюрьме рисовал карандашом портрет одного мужика с натуры, а мысли все о Боге, и как-то ясно и отчетливо я осознал Его вмешательство в мою жизнь, Его помощь и любовь, и такая радость охватила, какой не испытывал никогда в жизни. Мужик получился как живой на портрете. Я ему его отдал, хотел встать и не смог - не чувствовал левой ноги и руки. Сначала я думал, что просто затекли, но потом понял, что отнялись. Так именно тогда, когда я без сомнений уверовал в Бога, одновременно стал инвалидом. Потом, правда, понемногу начал ходить, за что-нибудь придерживаясь, или за кого-нибудь. <...>

Освободился. Краснодар, Сочи, Москва, заехал в Шую, ночь переночевал у брата, да и опять в дорогу. То, что денег не было, не переживал, в любой церкви помогут, в любом монастыре накормят - они, слава Богу, в каждом городе. Но жизнь бездомной собаки, да еще без документов (справка об освобождении вызывает у людей отрицательные эмоции), тоска, безнадежность вызывали отвращение к самому себе. <...> Эту тоску никакой водкой не зальешь. В общем, думаю, буду воровать, пока не попадусь, будь что будет. Не долго пришлось, правда, недели через две находился уже в камере тюрьмы города Черткова Ростовской области за квартирную кражу. Вины своей не признавал, в душе - черная безысходность.

Опять у Бога помощи просить начал. И опять Он мне ее оказал - я сознался в преступлении, и на душе легче стало. Вскоре и Библия нашлась, читать начал, совсем успокоился. Все в руках Божиих, и все, что Он ни сделает, содействует нам во благо. Потом был суд, судья мне дала срок ниже низшего предела: статья предусматривала минимально 4 года, она дала 3. Да еще после суда передачу передала продуктовую, а в ней "Молитвослов", он и сейчас со мной. Сначала читал его из уважения к судье изредка, но постепенно молитва все больше захватывала меня. В душе вновь радость ощутил. Но главное то, что я при помощи молитв православных увидел на собственном примере силу этих молитв, постепенно ушли уныние, злость, раздражение, я перестал сквернословить даже в мыслях. Никакие уговоры и убеждения не смогли бы сделать того, что сделали молитвы. Сейчас я стараюсь, по возможности регулярно, ходить в церковь.

Сидеть мне осталось 20 месяцев, освобожусь и думаю уйти в монастырь, хотя еще стопроцентного решения нет, не уверен, действительно ли там мое место, но то, что пойду туда трудником, хотя бы поработать, пожить и помолиться года 2-3, а там решение созреет само собой. Нужен ли я в этом святом месте или нет, в конечном счете, не мне решать. <...>

Ну, да ладно, буду заканчивать, извините, что слишком длинно написал, короче не получилось, а главного так и не написал.

Дай Вам Бог здоровья и всего лучшего и доброго.

С уважением,

Валерий

Версия для печати

Тэги: Личность  Общество  Законы