Общественность будоражат проблемы с усыновленными в Америку русскими детьми. Да и в нашей стране хоть и выросло количество приемных детей — но и процент возврата велик. Люди берут детей из лучших побуждений — и не справляются. Почему? Кто виноват? Что необходимо понимать прежде всего, если хочешь взять в семью ребенка? Об этом «НС» беседует с Марией КАПИЛИНОЙ — психологом, которая более 20 лет занимается профессиональной помощью семьям с приемными детьми.
Сверхзадача бывает посрамлена
— Почему люди берут приемных детей в семьи? Бывают мотивы, грубо говоря, «неправильные», из-за которых через какое-то время ребенок возвращается в детский дом?
— Лучше говорить — мотивы, которые помогают, и мотивы, которые могут затруднить отношения с приемным ребенком. На самом деле нет мотива, гарантирующего, что отношения будут максимально благополучными. Но очень важно понимать свои подлинные ожидания от ребенка и то, ради чего вы это делаете, что его приход в вашу жизнь значит для вас. Затем — постараться соотнести это с мнениями профессионалов и опытом «действующих» приемных родителей. Вероятно, в ходе такой «коррекции» ожидания станут более реалистичными. Ведь именно ощущение обмана, даже возмущение «несоответствием действительности желаниям», является частой причиной возвратов детей в детские дома. Человек, например, хочет «пожалеть сиротку», а сиротка окажется агрессивным, с независимым характером, не желающим, чтобы его жалели, да и «благодарности» за факт семейного устройства особо не испытывает — «я вас не просил!». Вот и готов конфликт.
Мотив «поделиться от избытка» — очень хорошая ситуация, но редкая: люди вырастили своих детей, запас родительской любви есть, силы есть, возможности есть, и готовы взять ребенка, такого, какой есть, и помочь ему встать на ноги. У них минимум запросов к его будущим достижениям (чтобы он непременно хорошо учился и т. п.), у них простое отношение к этому делу — пусть у человека будет дом, семья и нормальные отношения. Они не ожидают успехов и благодарности со стороны ребенка как своего рода «ответа» за их старания. Получается, что они делают это для жизни и для самого ребенка — просто так. А ребенок потом, если сможет, жизни этот долг вернет. Может быть... Это мотив щедрости, очень человеческий мотив.
Мотив «полюблю, если...». Иной раз люди, беря ребенка, уже ожидают от него определенных качеств и мечтают, каким он вырастет. Это рискованная идея. Когда для любви требуется соблюдение каких-то условий: я полюблю тебя, если ты... (похудеешь на 20 кг, переменишь характер с задумчивого на веселый и т. д.). Примените подобные условия к себе — хочется соответствовать? Или протест возникает, даже если требования в целом правильные? Ребенок, переживший отвержение (а он воспринимает потерю семьи как отвержение — ведь его родители позволили расставанию произойти, значит, он просто не ценность ), невысокого мнения о своих шансах на любовь. И даже обладая потенциальными способностями, в ситуации «заслужи любовь» вряд ли чего достигнет. А приемные родители будут глубоко разочарованы.
Мотив «закрепитель». Не просто риск, а прямо беда, когда между супругами сложные отношения и они считают: возьмем ребенка — отношения между нами наладятся. Но где тонко, там и рвется. Приемный ребенок — это всегда дополнительное напряжение в семье. Кроме того, эти дети нуждаются в стабильной обстановке и надежности. А если эмоциональная атмосфера в семье неблагополучная, они не чувствуют себя в безопасности, и такую «лодку» всегда «раскачивают». Получается ровно противоположный результат! Людям сначала нужно решить свои проблемы, а потом уже брать ребенка.
Мотив «замещения ушедшего» — когда люди потеряли своего ребенка и берут в семью приемного. Они с приемными детьми находятся в похожей ситуации: и те и эти знают, что такое терять. И если взрослые со своей утратой справились: она принята ими, скорбь осталась, но есть любовь, и есть понимание смысла, — то они могут прекрасно помочь этим детям восстановиться в жизни, потому что знают, как это — умереть вместе с тем, кого ты потерял, и потом родиться заново. Но с другой стороны есть опасность, что, если люди не пережили утрату и ими втайне движет мотив вернуть ушедшего ребенка, они этого берут как бы на замену тому. И со временем обнаруживается, что этот приемный ребенок, во-первых, совершенно другой, во-вторых, он не дает людям те чувства, которые у них были с ушедшим ребенком. Того, о ком они скорбят, по-прежнему нет. Зато есть куча проблем, принесенная «новеньким». И у людей может возникнуть ярость на приемного ребенка, как будто он их в чемто обманул.
Мотив «послушание». Опасный мотив, когда люди решают: раз мы христиане, мы должны воспитать приемного ребенка, даже если нам не очень хочется. Когда такие вещи делаются из «внешнего» долга, из каких-то высоких соображений — они всегда плохо кончаются. Другой человек не может быть средством для достижения целей и воплощения идей. А цель в данном случае — не ребенку помочь, а героем стать, подвижником.
Аналогичный
мотив — быть «родителями на пятерку». В таком случае самоуважение родителя напрямую зависит от успехов ребенка. А он в своем развитии с какими-то вещами справляется, а в чем-то терпит фиаско. Он споткнулся — надо помочь подняться. А если мы его спотыкание воспринимаем как угрозу своему статусу, если из-за него мы «плохие», то мы на него злимся за его проблемы. Естественно, отношения портятся. Конечно, рефлексирующим интеллигентам сложно. Они часто склонны ставить себе сверхзадачи, в том числе и с приемными детьми. Сверхзадачи бывают посрамлены. Правда, здоровые внутренне интеллигенты по ходу дела справляются и говорят: ну и ладно, ребенку хорошо, делом занят, с людьми почеловечески общается — и хватит этого, и слава Богу.
— Должны ли у приемного родителя быть какие-то «особые качества», особый опыт?
— В первую очередь очень важно, чтобы у родителей был реалистичный взгляд на то, что такое приемный ребенок. Необходимо заранее читать литературу по проблемам приемных детей, общаться вживую или на форумах с уже состоявшимися приемными родителями. Существуют тренинги и школы приемных родителей — они дают некие навыки и определенное испытание себя.
Опыт воспитания собственных детей — это хорошо, но с приемным ребенком своя специфика, и стать прекрасными приемными родителями могут люди, не имеющие собственных детей. Скорее важны личностные качества, такие как терпение и терпимость к отличиям. Когда люди не пугаются и не становятся агрессивными, если ребенок делает что-то не совсем понятное для них, не совместимое с их укладом. Вторая важная вещь — у людей должно быть много энергии. Дети, у которых есть дефицит родительской любви, проблемы в развитии, пережитые стрессы, требуют очень много сил. И иной раз эту свою потребность в поддержке они выражают не самым приятным образом. Очень важно, чтобы у людей элементарно хватало физических и психических сил. Потому что, если нагрузка, которую привносит ребенок, людей истощает, раздражает, провоцирует гнев — это проблема взрослых, а не ребенка.
И еще одно важное качество — люди должны быть устойчивы к проявлениям агрессии. Если по опыту общения они знают за собой, что проявление агрессии или цинизма выбивает их из равновесия, может стать причиной, чтобы прервать общение с другим человеком, если важным условием для общения является понятность другого — в этом случае с приемным ребенком может оказаться невозможно жить. Ведь приемные дети чаще всего оказываются из другой среды, чем люди, которые хотят взять их в семьи. И, как у всех травмированных детей, у них много боли и агрессии. Родителям это надо учитывать.
И еще, людям, склонным впадать в самокопание, зацикленным на своих сложных многообразных чувствах, с приемным ребенком будет трудно. Он их «заклинит» до ступора... Но бывает и наоборот, некоторые выправляются: по сравнению с приемным ребенком все надуманные проблемы рассеиваются. Жизнь все ставит на свои места, люди учатся думать по-другому и становятся гораздо проще: чувства укрепляются, разум проясняется. И они говорят потом: благодаря приемному ребенку мы избавились от многих собственных проблем.
Жизнь после смерти
— О чем потенциальному приемному родителю лучше знать заранее? Есть какие-то «особые свойства» приемных детей?
— Специфического поведения приемных детей нет. Есть специфические источники проблем, но проявляются они у всех по-разному.
Эти дети пережили атомную катастрофу. Жизнь после утраты семьи — это жизнь после смерти. Просто дети не переживают это так на сознательном уровне, но внутри у них все вдрызг разбито. И мы должны понимать, что будем собирать это по кускам. И не все части присутствуют. И никогда склеенное не будет таким, каким оно было бы целым, и это трудно. Степень трудности может быть разная.
Как ни странно, жизнь с приемным ребенком ближе к браку, чем к родительству. Как и в браке, с приемными детьми очень часто мы спотыкаемся о свои несовершенства. Дети бьют по самым слабым местам. Почему? Потому что они нуждаются в надежности. И проверяют нас на прочность. Не со зла и не из холодного экспериментаторства — для них это жизненная необходимость: если мы справляемся с ними, значит, мы сможем их и защитить от всего плохого. И очень часто этот ребенок может как раз нам помочь выйти на какие-то наши несовершенства, переживания, страхи. И если мы их разрешим, то и с ребенком останемся, и свои внутренние нестроения управим. Так что с этой точки зрения ребенок может даже и помочь.
Но нельзя забывать, что мы принимаем в свое сердце другого человека с его собственной судьбой, историей, этот путь очень тернистый и болезненный, нам приходится оплачивать чужие счета, врачевать боли, принимать гнев этого ребенка, хотя мы перед ним ни в чем не виноваты, просто в его прошлой жизни была катастрофа. Логика раненой души чужда логике интеллектуальной.
Например, приемным детям очень трудно просить прощения, и они не хотят ни за что чувствовать себя виноватыми. Почему? Потому что способность признать свою неправоту восходит к очень глубоким вещам, а именно — к любви. К пониманию того, что ты теряешь любовь, когда ты виноват перед кем-то. И что попросить прощения — путь эту любовь восстановить. Что любовь больше и дороже, чем страх, что тебя не простят или накажут. Но больше и дороже, когда она есть. А когда у ребенка поругано это все или не было никогда, для него признать свою вину — значит просто признать право другого тебя наказать, а восстанавливать нечего. И прежде чем он научится принимать и отдавать любовь, он должен выплеснуть то, что у него есть, «место освободить» в душе; потом нужно, чтобы он узнал, что бывают другие отношения, в которых есть чувства; дальше — чтобы понял, что это такое — прощение, мир; ну и если к тому времени мы все останемся в живых — то, может быть, тогда мы узнаем, что наш ребенок тоже умеет любить и просить прощения.
Так же, например, с воцерковлением приемного ребенка — важно понимать, что дети про любовь к Богу узнают из любви родительской. У приемных детей образ Божий замутненный, искаженный, и мы не знаем, как именно. Воцерковление должно следовать за отношениями, не в ущерб им. Дети доверяют не словам.
Так же и с благодарностью. Приемные родители в глубине души ожидают ее от ребенка. И обычно предполагается, что благодарность с его стороны будет выражаться в том, что он просто будет послушным. А у детей любовь и послушание — часто разные вещи. И потом, мы ведь любим своих родителей не за сам факт, что появились благодаря им на свет. Так же и для приемного ребенка факт, что его взяли в семью, сам по себе еще не является основанием для благодарности. Благодарность вырастает, когда в сердце ребенка начнет просыпаться опыт нормальных человеческих чувств и отношений. Прежде чем это случится, много чего с ним должно в семье произойти. И люди бывают обескуражены, что ребенка взяли, а он живет, как будто так и надо. Еще и может сказать: «А я не просил, чтоб вы меня брали. И вообще хочу обратно в детдом».
— И как же реагировать родителям, если ребенок так говорит?
— У родителей должна быть изначально уверенность, что ребенку в любом случае лучше в их семье, чем без семьи и дома. Если ее нет, тогда и начинают возникать всякие проблемы. Должно быть четкое понимание, что мы это делаем не для одобрения ребенка, не для его благодарности, мы это делаем, потому что это наша ответственность взрослых людей перед Богом, перед собой. Так надо, потому что есть какие-то правильные вещи, которые должны быть: у ребенка должен быть дом, кто-то должен о нем заботиться, в жизни должно быть место добру и справедливости. И когда ребенок нам говорит: «А я не хочу, чтоб это было», мы говорим: «Знаешь, а я хочу. Я так делаю, потому что я чувствую сердцем, что так правильно, и я не сомневаюсь. Вырастешь — разберешься». Должна быть уверенность, которая не зависит от того, что тебе ребенок сказал сегодня за завтраком.
На самом деле даже подросток так говорит не потому, что действительно считает, что эта семья ему не нужна. Дети так могут говорить, потому что проверяют границы. И еще потому, что в какой-то момент у них начинается переоценка ценностей.
Когда ребенка берут в семью — это акт воли родителей. Ведь ребенок не знает всех последствий. У него есть какая-то идеальная картинка и робкие надежды. И когда начинаются трудности и ребенок говорит, «я с вами не хочу жить», — родителям нужно понимать, что за таким поведением чаще всего стоят попытки пробиться к подлинной близости. Так ребенок приходит к подлинному принятию этих людей как родителей: через все свои несогласия, сопротивление, упрямство, неумение любить — через все это он хочет на самом деле поверить в то, что это его семья. Дети хотят, чтобы их удержали.
Крайне мало детей, которым действительно не нужна семья — у них все отрубилоотрезало, и крайне редко бывает, что вот именно эти люди не могут воспитывать этого ребенка. Какая-то совсем кризисная ситуация должна быть рассмотрена специалистами, и выводы должны основываться отнюдь не на эмоциях.
Ну а если ребенок недавно попал в семью и просится обратно, это чаще всего связано с тем, что он просто элементарно начинает скучать по тем людям, которых оставил, или ему сложно привыкнуть к новой обстановке. И тут очень важно ребенку сказать: ты знаешь, теперь твой дом здесь, а твоих друзей, воспитателей мы съездим навестить попозже.
Вообще, при возникновении любых сложных ситуаций родителям не стоит опускать руки. Ошибок, конечно, не избежать, но в большинстве случаев они не смертельны. Приемный родитель — это не человек со знаком качества, это обычный человек, который просто старается изо всех сил. Бывают ситуации, когда действительно очень трудно с этими детьми, и нет ничего зазорного, чтобы обратиться за помощью к специалистам.
Нет признаков, по которым можно сказать: ну, все понятно, вот такой ребенок, я буду делать то-то и то-то — и все будет отлично. Единственный выход — как можно больше знать про приемных детей, тренировать волю, терпение и воспитательские навыки, не сдаваться и относиться к этому, как к делу, которое я хочу сделать максимально хорошо. А там — как Бог даст.
Беседовала Марина НЕФЕДОВА
Версия для печати
Тэги:
Родители
Воспитание
Благотворительность и милосердие
