Басиловы: семья как аэропорт

Продолжаем рассказ о большой семье Басиловых. Многодетная семья — это аэропорт, в котором мама трудится диспетчером: кто-то прилетел, куда-то нужно позвонить, кого-то подготовить к старту, уверена Ирина БАСИЛОВА

Ирина Басилова

Оказалось, что детей будет много

В семье я была одна. У меня подруга рано вышла замуж, мы еще учились в университете. У нее родились один ребенок и потом второй. Мне тогда показалось, что двое детей — уже многодетная семья, почти клинический случай. И наверное ее надо лечить, потому что зачем нужно двое детей непонятно. Один-то ребенок зачем нужен не очень понятно, а два — это мне вообще казалось чем-то запредельным. Я не думала никогда о семье. Никогда не прогнозировала, какой будет моя семья: большой или маленькой. Я даже не очень-то хотела замуж в принципе. Может быть это потому, что я рано вышла замуж, и подумать об этом просто не успела. Но я точно помню, что когда подруги говорили о детях, о просыпавшемся материнском инстинкте — ничего этого я у себя не замечала.

С Костей мы познакомились, когда мне было 19 лет, и через два года поженились. Потом мы повенчались. Зачем мы это сделали — я не знаю, потому что в храм мы тогда не ходили. Ни я, ни Костя. Поженились мы в июле, а венчаться пошли в сентябре. Так получилось, что мы обвенчались на праздник, это мы потом поняли, через несколько лет, когда стали ходить в храм. Это был праздник Рождества Пресвятой Богородицы. Через полгода после венчания мы первый раз пошли на исповедь, вдвоем к одному священнику. Это тоже произошло по непонятным причинам, ничего особенного у нас не случилось. Я думаю, что все это произошло по молитвам Костиного деда-священника, расстрелянного в 1938 году в Бутово.

Когда мы стали ходить в храм, оказалось, что детей должно быть много. Для меня это было потрясение, я просто не ожидала такого, поскольку мы были совсем нецерковными и правил, существующих в церкви, не знали. Мы уже ждали Машу, когда первый раз пришли на исповедь, поэтому только после машиного рождения я выяснила, как обстоят дела в этом темном царстве. Для меня, конечно, это был некоторый шок, я не была готова к такому повороту событий. Но мы как-то смогли это принять, а потом привыкли. Стало хорошо и, наоборот, стало казаться, что только так и может быть.

У большой семьи можно греться

Почему-то когда спрашивают про семьи, многодетные семьи в частности, интересуются больше всего отношениями родителей с детьми. А мне кажется, что семья — это отношения не родителей с детьми, а отношения супругов между собой. Потому что именно это формирует всю атмосферу семьи и детей. Дети — это некая отдельная от родителей субстанция, а семья — малая церковь — состоит из мужа и жены, отношения которых очень важны. Они должны базироваться на любви, тогда и детям будет хорошо.

Когда выходишь замуж, любовь эгоистическая. В основном ты ловишь свое отражение в глазах человека, которого любишь. Тебе нравится, как он на тебя смотрит, как он за тобой ухаживает. Может быть, есть люди, которые готовы сразу отдавать, но я не была к этому готова. Только пройдя большой путь совместной жизни, я поняла, что люблю даже не этого человека, а его бессмертную душу. Наверное, каждый христианин должен любить в другом душу, образ Божий. Но у меня это получилось не сразу. И в тот момент, когда я поняла это, очень много проблем снялось. Потому что стало не так уж важно, какое у человека настроение, как он выглядит, что он тебе сказал. Ты видишь эту душу и любишь ее. Я думаю, что к этому приходят многие семьи. Просто обычно это получается не сразу.

Любая семья — это любовь. Без любви семьи быть не может. Дети — это тоже любовь. И с каждым ребенком любви становится больше. Это знают все многодетные родители. В какой-то момент большая семья становится самодостаточной. И для окружающего мира, для людей, с которыми ты раньше дружил, это может быть обидно, потому что семья замыкается на себе, меньше общается с другими.


Церковь должна использовать потенциал больших семей. Многодетным надо не только помогать, но и наоборот, такие семьи сами могут помочь. Если относится к нам снисходительно (к тому, что мы все время что-то забываем, теряем, ломаем), то, мне кажется, одной большой семьи по распространению любви хватило бы на пятиэтажку. Большая семья — это такой организм, около которого можно греться. Но очень часто мы замыкаемся внутри. Я даже не знаю, с чем это может быть связано, возможно, не все готовы принимать многодетные семьи со всеми их особенностями. С другой стороны, и мы не такие уж хорошие. Святые люди готовы любовь сразу отдавать, я думаю, что если последовать за ними и начать отдавать, то это будет ядерный взрыв. Чем больше детей, тем взрыв будет мощнее.

Кто-то говорит, что любви между супругами становится меньше, если много детей, но любви не может быть меньше, если она есть, она может только расти. Здесь другая логика: с мужем ты слепился в единый организм, а дети они все-таки отдельные личности, с ними другая связь. Мне с мужем иногда даже стыдно сидеть рядом, потому что я слышу, что он думает. Вот говорят: «Соединятся двое», и они соединяются, их уже сложно разорвать. А дети рождаются, вырастают и идут дальше сами. Ты их любишь, естественно, но они — не ты. У меня как-то есть отдельно я, есть отдельно дети, которых я люблю. Я в это вникаю, но я не растворяюсь в этом. Они уже отдельные люди. А муж — это фактически я, и семья на этом держится. Дети берут пример с родительских отношений и если семья благополучная, девочка хочет выйти замуж за кого-то, кто похож на папу, а мальчик хочет, чтобы жена была похожа на маму.

Семейные традиции

Традиции сплачивают семью, недаром во всех больших семьях они всегда были. Семейная традиция — это какое-то дело, которое делается вместе, регулярно. Поскольку сами мы с Костей росли в семьях, где было по одному ребенку, у нас в семьях традиций не было. Поэтому мы все придумываем сами. Например, перед Рождественским Постом вся семья вместе квасит капусту. У нас потом вся квартира в капусте, все дети в капусте, пол. Капусты обычно бывает много. Ведра два-три мы делаем! Это наша традиция. Об этом все знают, дети готовятся. Мы развешиваем объявления, что у нас сегодня заквас капусты, чтобы все были во столько-то дома, чтобы ножи точили и морковку стругали.

Еще у нас есть традиция раскрашивать елочные шары. Мы покупаем стеклянные шары и красим их к Рождеству все вместе. Конечно, половину бьем, но что-то все-таки остается. Иногда много-много шаров накрасишь, повесишь их куда-нибудь, чтобы они сохли, а кто-нибудь маленький возьмет и повиснет на них, все падает на пол. Буря восторгов, и мы опять садимся красить.



Другая традиция — мы вместе печем куличи и красим яйца.

Каждое лето мы на машине едем в Крым. Поскольку делаем это регулярно, то, наверное, это тоже наша традиция, дети готовятся к переезду, уже с зимы начинают собирать вещи. Я люблю, когда мы вместе куда-то ездим: сажаешь всех в машину, даешь по чупа-чупсу и включаешь по очереди сказку, повесть, роман. У нас три возраста, и все диски в машине поделены на три группы. Диски играют по часам — два часа один, два часа другой, два часа третий. Бывают вещи, которые очень увлекают. Невозможно остановиться, и все согласны слушать еще два часа чужое произведение. Так что все организуется легко. Ничего страшного нет в том, чтобы путешествовать с шестью детьми. Хотя они, конечно, должны привыкнуть к этому с детства. В семье это должно быть органично. Если придти вдруг в другую семью, которая никогда никуда не ездила, посадить их в машину и сказать, а теперь у вас в путь 2000 км. Они скажут: «Вы что?», а в конце пути скажут: «Нам такого счастья не надо…у нас другие развлечения». Но если это нравится родителям, они готовы в этом участвовать, то и детям это понравится.


Новорожденный младенец — радость

Радость семьи — это и есть самая большая радость. Приходит папа домой, на него все бросаются. Мне кажется, это такая радость. Младенца держать — это радость, вообще ни с чем не сравнимая. Я не знаю, что еще может быть такой радостью, как держать своего новорожденного младенца на руках. Мне кажется, что любой человек, который взял своего ребенка на руки, это понимает. Как от нее можно отказаться, я не понимаю. Вот женщины говорят: «Мне одного хватит». Я думаю: «А как же потом? Чему же потом радоваться?» Говорят, что когда рождается младенец, он — ангел в семье. И он облегчает жизнь с подростками. Это так. Сразу проще становится, легче. Все вокруг младенца концентрируются. Придут все злые, уставшие после работы, школы, младенца понянчат, потискают, потрутся об него, и видно, как их отпускает. Они уже спокойные и умиротворенные идут дальше что-то делать.

Отдых для меня — это, конечно, сон, и еще какое-то личное пространство, где ты можешь не думать хоть какое-то время о детях. Хотя это сложно, дети все время в тебе живут. И чем бы ты ни занимался, подсознательно о них все время думаешь. Но вот я, например, хожу на рисование. Понятно, что эта область не очень связана с семьей и детьми. Там я отдыхаю. Книжку почитать — тоже очень хороший отдых. Вообще читать реже удается, потому что дома сложно уединиться, поэтому легче уйти на рисование.

Разные этапы бывают в семье и разные трудности. Сказать, что есть одна какая-то большая трудность, нельзя. Мне не трудно сейчас. Можно мне верить, можно нет, но мне комфортно сейчас. Ни прибавить, ни убавить. Когда-то было очень сложно, когда дети не спали, это, конечно, ужасно, когда они маленькие, и все не спят, такое ощущение, что ты переходишь в параллельный мир от недосыпа. Это очень тяжело. Еще тяжело детей подросших сохранять в лоне семьи, чтобы они жили интересами семьи. Понятно, что в каком-то возрасте они выйдут, но хотелось бы, чтобы этот возраст случился как можно позже. Чтобы у них совсем своя жизнь организовывалась уже ближе к замужеству. И держать их в семье, чтобы им тоже было интересно, довольно сложно.

Но ответственность за их будущее меня не гнетет. Я в этом смысле безответственный родитель. Меня вообще ничего не гнетет, честное слово. Оно все равно уладится. Можно иметь одного ребенка, у тебя может быть все запланировано с его рождения вплоть до женитьбы, а потом вдруг что-то сломается, ты разорился там, не дай Бог, умер, и все. Это не связано с количеством детей. Мне кажется, будет так, как будет.

Важно Бога любить. Больше ничего не важно, по большому счету. Больше детей ничему не надо учить. Вот если ты научишь их любить Бога, ни у тебя, ни у детей никогда никаких проблем не будет в жизни. Я так действительно думаю. Как это сделать? Я сама учусь просто любить Бога. Вместе со своими детьми. Больше никак. Учитывая то, что мы в храм пришли фактически с Машей, мы вместе с ней и идем этим путем.

Воспитать церковными

Как научить детей жить церковной жизнью и любить храм? Сложно. Потому что когда ты просто рассказываешь, как нужно, это не действует. А вот если тебе самому очень интересно житие какого-то святого, тебе очень хочется искренне поделиться этим с детьми, и ты понимаешь, как это сделать. Ребенка воспитывают не по учебникам. Нельзя решить «буду воспитывать художника», взять учебник и воспитать художника. Так и верующего нельзя воспитать, пользуясь каким-то планом. Дети воспитываются примером родителей. Если у родителей самих это действительно искренне, если в семье действительно любят Бога, мне кажется, для ребенка процесс воспитания так и пойдет. Хотя мне рано говорить об этом, у меня маленькие еще дети. Есть же примеры семей, где дети воспитывались в православии, а потом в переходном возрасте ушли из Церкви. Но, мне кажется, что когда они перерастают переходный возраст, они опять возвращаются, потому что для них это было естественно. Они смогли полюбить Бога, они опять к Нему вернулись, как блудный сын.

Может быть, есть дети, которые что-то чувствуют в храме, но есть дети, которые особо ничего не чувствуют. Им там действительно скучно, и не надо их там мучить. Это любой священник скажет. Если ты видишь, что ребенку в храме не интересно, и ты не можешь сделать так, чтобы ему там было хорошо, значит надо привести его на Причастие и сразу увести. Чтобы эти 5 минут были самыми запоминающимися в неделе, а не час мучений у алтаря. Заинтересовать ребенка можно, если ты обладаешь интеллектуальными способностями, это я не про себя, это я так думаю, и определенными глубокими знаниями церковной традиции, тогда ты, наверное, можешь для маленького ребенка в каждой службе найти тайну. Ведь литургия — это самая интересная тайна, которую можно раскрыть. Дети же любят тайны, и если такие маленькие тайнички ты сможешь сам расставить для них в церкви, так, чтобы на каждой службе, ребеночек находил вот этот тайничок, каждую службу их раскрывал понемногу, то это, наверное, самый оптимальный способ научить любить церковные службы. А в противном случае, лучше провести пять минут в храме, час в кафе. Очень эффективно, между прочим. Каждый раз ждем воскресения, как будто это Рождество с подарком под елкой, даже я сама!

С детьми очень интересно. Мне иногда говорят: «Как скучно сидеть с детьми». Нет, с детьми очень интересно. Особенно когда они вырастают, у них появляются свои интересы, своя жизнь. Если тебе интересно, что происходит с ними, то это безумно интересная жизнь. Потому что такой поток информации, впечатлений, что даже сложно переваривать. Я не понимаю, как это может быть скучно, если шесть жизней проходят через тебя каждый день!

Подготовила Екатерина СТЕПАНОВА

Версия для печати

Тэги: Семья  Брак  Дети  Родители  Воспитание  Многодетная семья