Ради какого света мы добываем огонь
Шахтерcкий Ривера расписывает храм

Роман Минин живет в Харькове и пишет картины, где герои — шахтеры. Первую выставку художника в родном Донбассе донецкие чиновники закрыли за «очернительство» образа шахтера. В отличие от одномерных героев труда на плакатах, шахтеры Минина не только работают, но и страдают, молятся Богу, и Он им приходит на помощь. Сейчас художник готовит проект росписей передвижного храма для шахтеров, который будет расписан сценами из шахтерской жизни.

Спасение. 2007 г.

Роман Минин: «Я был единственный ребенок в семье, и мама сказала: пусть занимается чем хочет. А мне очень хотелось рисовать. Я брал репродукции из журналов и копировал. Меня завораживал Айвазовский — как он писал воду. Вообще мне было интересно все, что касалось точности натуры. Потом был кружок рисования. Художественная школа. Мне повезло: мой первый учитель рисования меня очень ценил, он был старенький и, когда умер, завещал мне все свои краски. Это было высокой оценкой моих способностей в глазах окружающих. Потом учился в Харькове: в училище, затем в академии. Начал с копирования старых мастеров, рисования с натуры, но спустя несколько лет понял, что дальше надо двигаться, стал изучать современное искусство. Был период, уже в академии, когда я начал зарабатывать деньги, бóльшие, чем родители на шахте. Писал реалистические картины на продажу, расписывал дома новым богачам (мы называли это «писать барсукам норы»), но понимал, что все это не то. Мой учитель в академии сказал: ты же с Донбасса, что же ты не рисуешь шахтеров? Я попробовал. И почувствовал, что это я не придумываю, мне это легко, я рисую то, что знаю. В детстве отец меня часто брал с собой. Я был в ремонтных мастерских, в бытовках, в бане. Я знаю форму машин, инструментов шахтеров. В картине я обобщаю их для целостной формы, понимая, какие они на самом деле».

Роман знает жизнь шахтеров не понаслышке: оба деда, отец художника — шахтеры. Работа шахтера — гремучая смесь тяжелого труда и веры. Среди картин Романа есть настоящие «народные жития», например «День шахтера». Минин языком лубочного искусства рассказывает о шахтерской жизни, где есть праздники, будни, и свое одиночество, свою боль рабочий приносит в храм или просто хранит в сердце.

Среди картин Минина нет одномерных историй, он просто любит своих героев и стремится высказать правду их жизни метафорами сюжетов и коротких стихов. Даже самые короткие из текстов на его холстах обращены к высокому: «Ради какого света мы добываем огонь?», «Свет шахтера: папироска, солнце, фонари? — Это то, что всегда светит у него внутри», «У Бога для шахтеров отдельная награда: покой в душе и вечность в тени у винограда».

Роман признается, что создать картину, которая рождается одновременно со строфами, похожими по ритму на народные попевки, проще, чем картину без текста. Ритмика и сюжеты его строф напоминают духовные вирши барочного столетия, они — на стыке профанного и вышнего миров. Все картины, и масло, и темперы, и даже гуаши, сам художник относит к жанру абстрактного реализма.

Роман Минин: «Большая картина “Дорога на Засядько” была написана по свежим впечатлениям от массового захоронения шахтеров, погибших в шахте Засядько в Донецке в 2007 году. Дорога на шахту проходит через кладбище, шахтеры ходили по этой дороге на работу, а потом их закопали у обочины. Это я называю “абстрактный реализм” — искусство Провидения: в жизни бывают ситуации, что ты не можешь поверить глазам: реальная жизнь выглядит как метафора, не согласуясь с логикой повседневности, но, когда понимаешь истинность того, Что реальность тебе предъявляет, это... “абстрактный реализм”! Никакому художнику невозможно работать в этом жанре, только Богу. Под впечатлением такого Явления родилась картина: земная бренная жизнь, а над ней — солнечный свет».

В подходе Минина к картинам о шахтерах, к тому, как он готовится, рисует, ищет выразительность, есть родство с художниками второй половины XIX — первой половины ХХ веков: Константином Мелье, Ван Гогом, Кете Кольвиц, Диего Риверой, — времени, когда «актуальное искусство» еще не развело этическое и эстетическое по разные стороны баррикад.

Роман Минин: «Мне не нравится современное искусство в большинстве его примеров. Кроме приема, формы, нет содержания. Без поиска формы невозможно, время меняется, и надо найти, как его выразить. Но я не хочу пустоты. Есть правда жизни, ее я хочу выражать».

Рисунки Романа сделаны с натуры, не в студии, а на поверхности у шахты. С рисунков начинается работа над картинами и над фресками. Роман — монументалист и мечтает создавать масштабные росписи в общественных зданиях и в церквях.
Эскиз росписи православного передвижного храма для шахтеров в Донбассе. 2008

Сейчас молодой художник работает над эскизами для православного храма. Еще студентом он работал под началом своих профессоров на росписях в церквях Харькова и его окрестностей. Сейчас Роман готовит проект храма для родного Донбасса. Это станет его дипломной работой в Харьковской художественной академии.

Роман Минин: «Во всем Донбассе рядом с шахтами нет ни одной церкви. А людям они нужны. Хотя бы часовни у мест трагедий. Каждый год происходит множество аварий, и только самые крупные попадают в новостные выпуски. Поэтому я решил сделать проект передвижного храма, который будет сборно-разборным. Если где-то есть необходимость, приезжает машина, быстро возводят, все из железа, современное и простое. Сейчас я работаю над эскизами, советуюсь со священниками, опытными иконописцами, чтобы алтарная часть, иконостас были по всем правилам. Их я буду писать, не отступая от канона. А уже в притворе, где могут быть сюжеты местные, будут сцены шахтерских чудесных спасений, сцены из шахтерского быта. Люди в Донбассе остро нуждаются в церкви и утешении».

Молитва. 2007


Земля о горняков ломает зубы. 2008

Спящий шахтер. 2007

>
О политике. 2008


Белее снега. 2007


Под небом, землей и водой. 2007


Душа. 2007

Текст: Ирина ЧМЫРЕВА, искусствовед, старший научный сотрудник НИИ Российской академии художеств

Версия для печати

Тэги: Церковь  Культура  Искусство  Церковное искусство