Христологические ереси: как Церковь формулировала свое учение о Христе?

Каждая ересь исподволь становится толчком к развитию православного вероучения, заставляя богословов снова и снова проговаривать ключевой догмат христианства – воплощение Бога Слова, уточная и углубляя его формулировки.
Христос-Пантократор. София Константинопольская, мозаика.

Церковное учение о Христе – христология – является продуктом длительной эволюции. На протяжение первых двух столетий христианской эры, Церковь только формирует свой понятийный аппарат, переводя истины Откровения с поэтического языка живой и непосредственной иудейской религиозности. Долгое время, Она не имела разработанной богословской терминологии для изъяснения тайны Воплощения. В этих условиях многочисленные попытки рационализировать главную тайну христианства, изъяснить ее языком античной философской традиции порождают христологические ереси, большинство из которых преодолеваются Церковью лишь к концу эпохи Вселенских Соборов. Каждая ересь становится своеобразным толчком к развитию православного вероучения, заставляя богословов снова и снова проговаривать ключевой догмат христианства, уточная и углубляя его формулировки.

Докетизм (от др.-греч. δοκέω «кажусь») – учение утверждавшие о иллюзорности боговоплощения. С точки зрения докетов, Тело Христа имело нематериальную природу и только казалось человеческим. По сути, воплощение в этом случае приравнивается к видению, становится эфемерным. В первые века нашей эры докетизм был достаточно широко распространен в Сирии и Малой Азии, где тогда в целом были популярны около-христианские гностические учения. В будущем именно этот регион станет ареной самых крупных богословских споров христианского востока.

Арианство и Аполлинаризм

Так получилось, что учение о соотношении Лиц Пресвятой Троицы в течение первых веков не было сформулировано Церковью в виде строгой доктрины. Впервые термин «Троица» употребляет малоазийский богослов Феофил Антиохийский, и происходит это только в конце II века. В начале IV века на христианском Востоке разгорается крупнейшая ересь своего времени -- арианство. Александрийский пресвитер Арий, следуя логике, сложившейся в антиохийской богословской традиции (связанной с именем Павла Самосатского), говорит о тварности второй ипостаси Троицы. Один из его принципиальных критиков Аполлинарий Лаодикийский, тоже выходец из Малой Азии, хотя и придерживается православного учения о Троице в целом, чуть позже порождает новую христологическую ересь: аполлинаризм. Концептуально его христология оказывалась созвучной арианству в части описания единства Христа. Так попытка Аполлинария ответить на вопрос о том: каким образом Христос может быть одновременно и человеком и Богом завершается провалом: Аполинарий, опираясь на платонические представления о трехчастной природе человека (дух, душа, тело), утверждает, что воплотившийся Логос во Христе, сохранив в полноте человеческую душу и тело, заменил собою дух. Не смотря на подчеркнутый реализм такого воплощения (в противовес докетам) и логическую простоту построений Аполинария церковное предание отрицает систему этого богослова, определяя ее как ересь.

Несторианство

Еще одна христологическая ересь охватывает восток в начале пятого века. Школа малоазийского богословия, реабилитированная именами великих каподокийцев: свт. Василия Великого, св. Григория Нисского и св. Григория Богослова, становится своебразным фундаментом церковного учения, разработав основные темы правосланого учения и определив его развитие в последующие эпохи. Антиохийский богослов, а в последствие и Константинопольский Патриарх Несторий, ученик величайшего экзегета православного востока Федора Мопсуэстийского, чьим соучеником был святитель Иоанн Златоуст, продолжая логику христологических построений своего учителя становится, новым ересиархом. В духе учения о «двух сынах» Феодора Мопсуэстийского, Несторий утверждает о неслиянном сосуществовании во Христе двух природ. Обе природы представлены в полноте (в полемике против Аполлинария, этот тезис утвердили еще «великие каподокийцы»), но существуют по раздельности. Несторий возражает против именования матери Христа «Богородицей», так как она, по учению Нестория, родила только «человеческую природу» Спасителя, являясь лишь «Христородицей». Это учение было подверглось критике святителя Кирилла Александрийского и оказалось осуждено на Третьем вселенском соборе 431-433 года.

Монофизитство

Бескомпромиссный тон, заданный александрийскому богословию свт. Кириллом, и «интерполяции», то есть вставки чужеродных цитат в тексты великого святителя -- стали вскоре причиной появления противоположной несторианству ереси. Причиной ее распространения стал и своебразный «нахрап» сторонников александрийского богословия (известно, что Третий вселенский собор закончился расколом, так что итоговым документом дискуссии вокруг ереси Нестория стал совсем не его Орос принятый в 431 году, а согласительная «формула единения» принятая антиохийцами через три года), племянник св. Кирилла, и ревностный последователь его методов Диоскор Александрийский стал родоначальником доктрины монофизитства, «растворявшей» человечество Христа в его божественной природе. Учение монофизитов было осуждено церковью на Четвертом вселенском соборе 449 года, состоявшемся в Халкидоне и «реабилитировавшем» отчасти логику антиохийского богословия, утвердив догмат о неслитном и нераздельном сосуществовании двух природ во Христе.

Монофелитство

Пятый вселенский собор подтвердил осуждение Нестория и отверг некоторые формулы из писаний ряда антиохийских святых, эпохи Третьего собора. В некотором роде этот собор восстановил равновесие между двумя крупнейшими богословскими школами востока: Александрийской (Египет) и Антиохийской (Малая Азия и Сирия). Через сто лет после Пятого собора, чьи решения были продиктованы в том числе и политическими соображениями «воссоединения» Константинополя с восточными окраинами, логика богословских уступок, шедшая на поводу у государственных нужд, и со времен Юстиниана воспринятая византийскими императорами, стала почвой для возникновения новой ереси - монофелитство. Монофелиты, идя на уступки богословам монофизитского толка предлагали видеть во Христе хотя и две природы, воплощенные в единой ипостаси, но объединенные единой волей. Таким образом монофелитство признавало только одно, божественное действие, энергию и волю во Христе. Это учение было опровергнуто ключевыми богословами того времени св. Софронием Иерусалимским и преп. Максимом Исповедником, защавшими логику Халкидона. Монофелитские споры поставили точку в многосотлетних христологических спорах, отделив источник воли (природа: божественная и человеческая, их две) от субъекта воли и действия – Христа.

Дмитрий РЕБРОВ

Версия для печати

Тэги: Христос  Ересь