Чревоугодие: еда вместо Неба

Когда говорят «вот чревоугодник», то сразу представляется не человек, а туша. Но и худосочные постники могут стать пленниками пищи. О страсти чревоугодия мы попросили рассказать старшего преподавателя нравственного богословия Богословского факультета ПСТГУ Андрея Владимировича Лукина и протоиерея Алексия Потокина, священника храма иконы Божией Матери «Живоносный Источник» в Царицыно.

Чревоугодие. Иероним Босх.

Тонкая разница

Можно очень мало есть, и все равно быть чревоугодником. Страсть приобретает разные образы, в зависимости от проявлений. Обжорство, гортанобесие и тайноядение – так называли различные проявления страсти чревоугодия древние аскеты, изучившие природу человеческих страстей в тяжелой борьбе с ними. В наши дни эти названия известны мало кому, кроме разве что первого, однако сами страсти никуда не исчезли.

Современный чревоугодник либо поглотитель всего, что жуется, даже фаст-фуда, либо любитель десерта с твилем кунжут, сорбэ и желе маракуйя, либо неистовый вегетарианец, либо обыкновенный ночной опустошитель общего холодильника. « тайноядение или кусочничание, то есть прием пищи не вместе с братией, сегодня редко увидишь. Зато гортанобесие, стремление ко всякого рода изысканной пище, к деликатесам, или увлечение всякого рода диетами очень распространенное явление», – рассказывает Андрей Лукин.

Механизм действия

«Три страсти из восьми – блуд, сребролюбие и чревоугодие, – искажают необходимые потребности человека: продолжение рода, существование в материальном мире и питание организма. Человек создан по образу и подобию Божиему. Даже, если он знать не хочет о Боге, у него есть подсознательное знание, что создан он не ради этих потребностей, а ради жизни вечной. Понятно, что для человека верующего путь к вечной жизни лежит через связь с Богом. В этом смысл жизни. Если отношения с Богом разрываются, то и смысл жизни искажается, начинается жизнь ради страсти. На место абсолютной ценности человек ставит что-то другое», – продолжает Андрей Владимирович.

Особенно нелепо связывать надежду на Царство Небесное с пищей земной. Андрей говорит, что Священное Писание дает много примеров такого абсурдного отношения: «Евреям в пустыне, что только не являлось: и облако днем, и столп огненный ночью, и перепела, и манна, и вода из скалы. Тем не менее, Моисей очень не надолго уходит на гору, и они тут же делают себе золотого тельца.

Даже человек верующий, знающий в чем истинный смысл жизни, тоже может заблуждаться, и, пытаясь достичь настоящего смысла, идти совсем в другую сторону. Если жизнь сводится к тому, что есть, а что не есть, если вокруг еды постоянно возникают какие то проблемы и вопросы, то это явное искажение смысла поста. Всегда можно подменить главное второстепенным В Евангелии от Матфея Христос, обличая фарисеев, говорит: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что даете десятину с мяты, аниса и тмина, и оставили важнейшее в законе: суд, милость и веру; сие надлежало делать, и того не оставлять». (Мф. 23:23)

«Адам с Творцом вел беседу, как бы всею своей жизнью. Когда он, казалось бы самое малое, решил сделать без Бога, это привело к тяжелым последствиям, к утрате взаимности. Отношения человека с Богом в чем то подобны отношениям человека с человеком. Представьте, что дружеский стол заполнен яствами, но друзья за столом наслаждаются, прежде всего, общением друг с другом. Трапеза заканчивается, вы встаете из-за стола и не помните, что вы ели, потому что душа ваша торжествует, вы и радовались за друга и сочувствовали ему, и знаете, что это было взаимно – такая трапеза не грех, а великое благо. Вот если один из собеседников поменял такую беседу на деньги, то это можно назвать сребролюбием, а если на трапезу, то это чревоугодие» – объясняет отец Алексий.

Кому вредит обжора

Сложно как то представить себе, человека, который сильно страдает, запивая фуагра шампанским, но Андрей Лукин говорит, что любой человек, подверженный страсти, страдает или будет страдать: «Слово «страсть» с церковнославянского языка переводится как «страдание». Любая страсть развивается постепенно. Страдания становятся видимыми, когда человек уже полностью поглощен страстью. В конце концов, он начинает рассматривать всю жизнь и свои отношения с миром только через свою страсть, все время пытается добиться большего удовлетворения, чем то, которое ему предоставляют возможности страсти, и никогда не получает его».

Подчинение этой основной страсти дает целый букет последствий. «Наш организм состоит из многих частей, но эти части нераздельны. Если изменить что-то в одной части, изменения непременно отразятся и на остальных частях. Если в желудок залить вино, то, вспоминая предостережение апостола Павла «не упивайтесь вином, в нем же есть блуд», дальше можно прогнозировать – начнутся фантазии, заиграют гормоны и потянет человека на приключения, – поясняет протоиерей Алексий Потокин. – Или наоборот, человека, отягощенного пищей, тянет ко сну. Но сонный человек не может сосредоточиться на другом человеке, чтобы его услышать. А если нас чуть-чуть едой прижать, настроение испортится, на домашних начнем кричать.
Желудок не должен быть господином над нами. Посчитаю нужным, дам ему пищу, пусть урчит и благодарит, а если пока нельзя ничего вкушать, пусть потерпит, пусть знает свое место».

Постановка диагноза

Андрей Владимирович рассказывает: «По мнению психологов, человек рождается с определенным набором склонностей, которые, если их не провоцировать, находятся в зачаточном состоянии. Они называют это «акцентуация». Святые отцы тоже считают, что любой человек имеет возможность проявления всех восьми страстей. Никогда нельзя сказать: со мной это не случится.

В современных людях сложно распознается действие страстей. Порой страсти проявляются странным образом, так что сразу и не поймешь. Мои студенты бывают очень удивлены, когда я им говорю, что одно из проявлений страсти уныния – стремление к постоянным развлечениям. Человек может питаться одной картошкой, и в ней видеть смысл всей жизни. Человек может не иметь возможности пробовать блюда высокой французской кухни. Но поставить на место отношений с Богом какой-нибудь свой фетиш, у человека всегда есть возможность. Так и начинает действовать страсть».

Вот православная семья в воскресный день идет на литургию. После богослужения запланирован ресторан. Это еще не чревоугодие. Если поход в ресторан обсуждается с вечера субботы, тщательно выбирается место и кухня, во время вечерней молитвы все мысли заняты расположением заказанного столика, а после литургии и прекрасного обеда, весь день обсуждается обед во всех подробностях, то стоит задуматься, не стало ли посещение ресторана более ценным, чем святая Трапеза литургии?

Есть варианты проще: некоторые не могут пойти на литургию, не выпив чашки кофе. «Я без кофе умираю», – говорят они. «Если у вас свидание с любимым, то вы забудете про еду, и будете ждать встречи. Вы же не пойдете вместо встречи в магазин за едой? У влюбленного человек даже потребность в пище снижена, – говорит отец Алексий. – Тайная вечеря это трапеза. Наша литургия – это тоже трапеза с Богом. Только в эту трапезу Он вкладывает Самого Себя»

От еды не убежишь

Современный человек склонен считать, что писания древних святых отцов были написаны по преимуществу для монахов, живших в определенный исторический период (Средневековье) и определенном регионе (Средиземноморье). Однако советы святых ценны как раз своей универсальностью, они – достояние всего человечества.
«Страсти, о которых пишут пустынники, присутствуют в каждом человеке и не исчезают со временем из человеческой природы. – говорит Андрей Владимирович. – Нравственное богословие настаивает на связи между нравственным повреждением и психологическими искажениями. То, как святые отцы описывали начала проявления страстей, с поправкой на современную лексику, прямо совпадает с наблюдениями психологов. Например, в работе психиатра Карла Леонгарда по акцентуализации личности. Но светские специалисты не говорят, что можно с этим сделать, только описывают, как это происходит, а святоотеческий опыт располагает способами излечения».

Очень важно понимать механизм действия страсти и осознать, что страсть действительно действует в тебе лично. Святые отцы борьбу со страстью выделяют в особую ступень лестницы духовной, восходя по которой человек должен оставить надежду справится с бедой своими силами. И действительно, как можно освободиться от собственного желудка?

В «Лествице» прп. Иоанна, игумена Синайского, как бы сама страсть чревоугодия, рассказывает, где сокрыта ее погибель, как с ней бороться: «<…> как вы покушаетесь освободиться от меня, когда я естеством связана с вами? Дверь, которою я вхожу есть свойство снедей, а причина моей ненасытности - привычка: основание же моей страсти - долговременный навык, бесчувствие души и забвение смерти. <…> Память согрешений воюет против меня. Помышление о смерти сильно враждует против меня; но нет ничего в человеках, чтобы могло меня совершенно упразднить. Кто стяжал Утешителя, тот молится Ему против меня, и Он будучи умолен, не попускает мне страстно действовать в нем».

Очень важно противопоставлять различное воздержание своему проявлению чревоугодия. Если человек любит объедаться, то надо уменьшить объем пищи, если любит деликатесы, то в Великий пост надо их не есть. «Главное не зацикливаться, а то получится, что состояние поста важнее, чем общение с Богом, – предостерегает Андрей Владимирович. – Смысл поста с точки зрения аскетики, попытка вернуться к состоянию человека до грехопадения, когда дух главенствовал над телом».

Отец Алексий говорит, что правила надо знать, чтобы наша несовершенная совесть нас не обманывала, но в отдельных случаях можно попытаться опираться на свою совесть: «Как совесть распоряжается нашими правилами? Вот я бегаю по городу, устал, надо подкрепить силы. Смотрю подходящей пищи нет. Я покупаю то, что есть. При этом совесть мне может сказать: ой, как хорошо, что тут есть мясо. А может сказать: «Ой, как жаль, что нельзя попоститься!» Когда жалко, что пост прервался, то ничего страшного в этом нет.

Пост не такой короткий и важно не то, как его начать, а как его закончить. Если начать бравурно, не есть, не пить, а закончить тем, что устал и снятся котлеты, зачем такой пост нужен? Важнее постоянство. Божие от человеческого отличается тем, что Бог постоянен, а мы изменчивы. И надо приучать себя, хотя бы просто следить за тем, чтобы не распускаться, поддерживать ровные отношения с Богом. Это и есть трезвение».

Ирина СЕЧИНА

Версия для печати

Тэги: Духовная жизнь  Борьба со страстями