Рай в Библии: сад или город?

О рае рассуждали богословы и мечтали поэты, его изображали живописцы и иконописцы … так много, казалось бы, знаем мы о нем – и всё, конечно, из Библии. Только если раскрыть Библию и посмотреть внимательней, окажется, что о рае она почти ничего не говорит. Что мы знаем о рае, рассказывает библеист Андрей ДЕСНИЦКИЙ


Рай - Небесный Иерусалим. Верхняя композиция северной алтарной двери Благовещенского собора Сольвычегодска. 1570-е гг. (изображение апостола Павла здесь по-видимому соотносится с текстом 2 Кор. 12:2-4). Из собрания Сольвычегодского музея-заповедника.

В Ветхом Завете рассказано об Эдемском саде – еврейское слово גַּן и означает не что иное, как «сад». То же самое относится и к греческому слову παράδεισος, которым оно было переведено – именно оно и вошло в европейские языки со значением «рай» (paradise etc.). Но изначально оно тоже означало «сад», скорее даже «царский охотничий заказник». Такие были у персидских царей, самых могущественных владык, которых только знали греки. Не удивительно, что в Ветхом Завете эти слова употребляются довольно часто и обычно означают они просто «сад».

Заглянем в Новый Завет – и удивимся еще больше. Слово παράδεισος встречается в нем всего три раза, причем лишь единожды – в Евангелии (от Луки 23:43). Там Христос говорит благоразумному разбойнику: «истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю». Заодно можно отметить, что некоторые считают, будто слово «сегодня» относится здесь не к «будешь в раю», а к «говорю» – действительно, в древних рукописях не было не только запятых, но и даже пробелов между словами, так что такое прочтение возможно, хотя и не слишком вероятно. Как бы то ни было, Христос не сообщил разбойнику никаких деталей.

Один раз о рае упоминает апостол Павел, в 12-й главе 2-го Послания к Коринфянам: он упоминает о человеке, который при жизни был «восхищен в рай и слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать». Принято считать, что он имеет в виду себя, но он в любом случае тоже не сообщает здесь о рае ровным счетом ничего нового.

Третье место – в Откровении Иоанна Богослова (2:7): «побеждающему дам вкушать от древа жизни, которое посреди рая Божия». Собственно, это повторение сказанного в книге Бытия об Эдемском саде и обещание (как и в случае с разбойником), что человек может вернуться в него. Но о самом рае не сказано опять-таки ровным счетом ничего.

Похоже, Новый Завет в полном соответствии с мнением Павла подтверждает: о рае человеку, живущему в этом мире и владеющему только земным языком, рассказать ничего не удастся, не стоит и пробовать. Важно знать, что рай существует, что попасть туда после смерти и воскресения Христа человеку вполне возможно, а все прочие детали не имеют для него существенного значения. Как писал тот же Павел, «не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его» (1 Коринфянам 2:9).

А если мы останемся с Ветхим Заветом, где о жизни людей в раю до грехопадения все-таки что-то рассказано, мы убедимся, что этот рассказ построен на метафорах. Самая главная метафора, конечно, само слово «сад», которое обозначает пространство для счастливой жизни людей в общении с Богом. А что такое сад, особенно для человека древнего Ближнего Востока? Это место гармонии между природой и культурой: с одной стороны, там обязательно должны быть растения и животные, а с другой – сад устроен так, чтобы в нем, прежде всего, было хорошо и приятно человеку. Это и не дикий лес с его опасностями, и не душный город, где люди живут скученно и недружелюбно. И человек в этом саду чувствует себя примерно так, как чувствовал себя персидский царь в своем заказнике: всё там предназначено для него.

Так что и деревья: древо познания добра и зла, а с ним и древо жизни, – скорее всего, тоже образы, связанные с главным образом сада. Нечто такое, что есть в раю и что может служить для человека источником вечной жизни – или, напротив, источником смерти, если он преступит заповедь о послушании Богу. Впрочем, пересказывать историю грехопадения тут вряд ли имеет смысл, это совершенно особая история.

Но почему о рае ничего не говорил своим ученикам Христос? Ведь это же так понятно: хорошие люди после смерти попадают в рай, плохие идут в ад… Но это мы так понимаем христианство – или, вернее, то, что принято считать христианством. В центре учения Христа – Царство Божие, о нем Он говорил практически в каждой своей проповеди. И это вовсе не такое особое место, куда попадают хорошие люди после смерти – скорее, это особая реальность, которая может войти в жизнь людей уже здесь и сейчас, если они примут Бога как своего Царя. Полностью раскроется оно в вечности, в новом мире, о котором говорили еще ветхозаветные пророки, но если его нет среди нас здесь и сейчас – едва ли мы будем иметь к нему отношение, когда оно установится на всей земле.

И даже описывая благую участь человека в вечности, Христос прибегал не к образу сада, где можно прогуливаться поодиночке, а к образу пира – места, где люди с радостью встречаются друг с другом и празднуют эту свою встречу. Нищий Лазарь после смерти, как рассказывал Христос в притче, был отнесен не под сень прекрасных деревьев, а в объятья праотца Авраама.

Христос заговорил об этом райском саде только с разбойником, висевшим на кресте и испытывавшем нечеловеческую боль. Не время было объяснять ему про Царствие – и Христос просто пообещал забрать его туда, где не будет боли, где можно будет напиться прохладной родниковой воды, подкрепиться фруктами и отдохнуть в тенистом саду. О чем бы ни думал этот человек, какую бы жизнь не прожил – повествование о рае он помнил наверняка.

Но вот ученикам Христос не просто обещал возвращение – он призывал их чему-то новому и более высокому, чем утраченный сад. То самое дерево жизни из начала Бытия появится в Новом Завете еще раз, в его последней книге (Откровение), в последней главе (22-й). Это дерево будет расти на берегах реки жизни в Новом Иерусалиме – прекрасном небесном городе, где поселятся верные Богу люди.

Но город – не совсем тот же образ, что сад. Город – это результат напряженного труда строителей, это сложная социальная структура, это история и культура. Всё это есть в христианстве, но не это в нем главное. Главное – жизнь с Богом в Его Царствии. Жизнь, которая лишь отчасти похожа на младенческую простоту и невинность Адама и Евы. И потому путь христиан – не назад к Эдему, а вперед, к Горнему Иерусалиму.

Андрей ДЕСНИЦКИЙ

Версия для печати

Тэги: Рай  Жизнь после смерти