Архимандрит Кирилл (Говорун): Что такое Церковь?

Праздник Пятидесятницы часто называют днем рождения Церкви, но что такое Церковь? О том почему богословы не могут ответить на этот вопрос — рассказывает архим. Кирилл (Говорун), проректор Общецерковной аспирантуры и докторантуры имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, кандидат богословия и доктор философии.

— Возможно для церковного журнала это немного странный вопрос, но мы все-таки хотели поговорить о том, что такое Церковь?

— Вопрос, что такое Церковь, не является неуместным и для воцерковленных людей, но дать на него однозначный ответ, я думаю, сейчас не сможет ни один богослов. Это может звучать неожиданно, но, тем не менее, экклезиология, как наука о Церкви является самой молодой богословской дисциплиной. В святоотеческих трудах мы не находим развернутого учения о Церкви, а современные богословы этим вопросом начали задаваться только в конце XIX — начале XX века. Более того, к консенсусу, или единому определению они так и не пришли. Наверное, наиболее разумным будет остановиться на определении, данном почти две тысячи лет назад апостолом Павлом: Церковь – это тело Христово. В принципе, вокруг этих павловых слов и вращается вся современная экклезиология.

Церковь является телом Христовым, поскольку ее члены объединяются воедино таинствами и в первую очередь Евхаристией, и в этом евхаристическом смысле она буквально является телом Христа. С точки зрения внешней, Церковь – это объединение людей. Тот способ, которым они объединены, собственно и является сутью церковной жизни. Церковь – это место и средство общения человека с Богом. Общение это осуществляется через совокупность различных церковных практик: молитвы, таинств, аскезы, социальной деятельности и т.д.

Очень грубо и условно мы различаем три уровня церковного бытия: Церковь как евхаристическая община, приход; Поместная Церковь как совокупность приходов, объединенных по географическому принципу; и Церковь универсальная, кафолическая, как богочеловеческий организм. Полнота церковности присутствует на каждом из этих уровней.

— Часто с церковью ассоциируется в первую очередь священноначалие: епископы, священнослужители…

— Частью Церкви является и ее административная структура - тот механизм, с помощью которого Церковь управляется. Иерархи, наряду с мирянами, остаются такими же членами Церкви, как и все, но в церковном организме каждый член выполняет свою функцию. В распределении этих ролей тоже отражается богочеловеческий характер церковной жизни: с одной стороны, сама иерархия является божественным установлением, с другой - конкретные ее управленческие институты обусловлены историческими обстоятельствами, они являются результатом исторического развития, которое очевидно будет продолжаться и дальше.

В свете халкидонского богословия можно сказать, что как во Христе объединяется человеческое и божественное естество, так и Церковь включает в себя божественные и человеческие элементы. Как божественный институт Церковь является вместилищем Духа Святого. В то же время, оставаясь человеческим институтом, она живет и развивается в истории, пребывает в определенных исторических обстоятельствах, и более того, отражает эти исторические обстоятельства.

— Вы сказали, что в Церковь людей объединяют таинства, и прежде всего Евхаристия, сейчас часто говорят Евхаристической экклезиологии. Не могли бы Вы пояснить нашим читателям, что это?

— Сейчас говорят уже даже о критике, о преодолении «перегибов» евхаристической экклезиологии, то есть той экклезиологии, которая сводит Церковь к Евхаристии. Действительно, Евхаристия является основополагающим таинством для Церкви. Евхаристией Церковь конституируется. В ХХ веке это богословское мнение завоевало огромную популярность в Православии и даже за его пределами. Критика евхаристической экклезиологии не отвергает этого фундаментального положения, но настаивает на том, что и другие таинства Церкви, в первую очередь таинство крещения, не в меньшей степени участвуют в этом конституировании. Евхаристическая экклезиология редуцирует церковь до Евхаристии, но ведь Церковь – это еще и аскетическая, молитвенная жизнь, это и дела милосердия, все том чем живет каждый христианин.

— Преимуществом евхаристической экклезиологии является то, что она четко описывает границы Церкви: если человек не живет евхаристической жизнью, не причащается – он не является ее членом.

—Полноценного участия в церковной жизни без Евхаристии быть не может. Эта аксиома восходит еще к апостольским временам. Участие в таинствах является необходимым условием церковной жизни, но только таинствами жизнь христианина в Церкви не ограничивается.

Действительно, если с какой-то конфессией мы не имеем евхаристического общения, это является внешним признаком, свидетельствующим о том, что та или иная религиозная группа находится за пределами Церкви как богочеловеческого организма.

— В том числе раскольники всех мастей или, например, католики с лютеранами.

—Тут нужно различать вопрос о церковных расколах, и ситуацию с инославными конфессиями. Есть примеры церковных сообществ, которые, долгое время оставаясь в расколе, не имели евхаристического общения с православными Церквами. После воссоединения их таинства и иерархия были признаны нами. То есть отсутствие формального евхаристического общения еще не является единственным критерием для определения статуса православной юрисдикции. В случае с инославными конфессиями все сложнее, хотя ни в общецерковных документах, ни в трудах богословов единого мнения об их экклезиологическом статусе нет. Это только иллюстрирует тот факт, что евхаристической экклезиологии еще не достаточно для того, чтобы дать ответ о феномене церковного единства, хотя, конечно, евхаристическая граница все-таки является одним из главных внешних контуров Церкви, пусть и не единственным.

— Вторым контуром является крещение. Мы принимаем, например, лютеран или католиков не перекрещивая. Митрополит Сергий (Страгородский) писал, что в инословных конфессиях частично сохраняется действие Святого Духа, хотя и не в той полноте, в которой он действует в кафолической Церкви. То есть западные христиане оказавшиеся за пределами евхаристического общения с нами, все-таки продолжают в некоторой мере быть причастными к Церкви.

—Это очень распространенная точка зрения, которую поддерживают многие православные богословы. Именно ее транслируют некоторые церковные документы, например “Основы отношения к инославию”, принятые Русской Церковью на Поместном соборе 2000 года. Крещение - это момент инициации в церковную жизнь. Именно через крещение люди становятся членами Церкви, усваивают плоды Воскресения. Но крещение существует во всех христианских конфессиях, и в зависимости от того, какую веру и практику содержит та или иная конфессия, мы либо признаем их крещение действительным, либо нет. Причем единого отношения в православном мире к этому нет. Например, в Русской Церкви принято принимать католиков через миропомазание, а многие греки до сих пор католиков продолжают перекрещивать, например, на Афоне.

— Католики придерживались сходных позиций, нас они считали «схизматиками», но после Второго Ватиканского собора стали называть православные конфессии все-таки «церквсми», сегодня мы тоже называем Римо-католков «церковью», а не схизматиками или еретиками.

— Слово “Церковь” происходит от греческого термина «экклесиа», что дословно переводится как «собрание». Так называлось любое публичное объединение, совокупность людей, созванных по какому-то принципу, так что формально употреблять этот термин можно по отношению к любому христианскому сообществу. В то же время мы убеждены, что Церковь с большой буквы, то есть как мистическое Тело Христово, может быть только одна. Мы не признаем теории ветвей, равно как и теорию неполноты. По сути, такую же доктрину исповедуют и католики, только с их точки зрения единственной Церковью являются они, а не мы.

— Мы с Вами разговариваем накануне дня Пятидесятницы, этот праздник называют «днем рождения» Церкви. Но часто историю Церкви отсчитывает со дня Тайной Вечери, так когда же у Церкви день рождения?

— Мы говорим о «рождении» Церкви в день Пятидесятницы достаточно условно. В космологическом смысле Церковь совечна миру. Она, как место встречи творения и Творца, охватывает собою все мироздание. В то же время мы можем отсчитывать ее историю и со дня воплощения Христа, так как Церковь — это богочеловеческий организм. Еще одним «днем рождения» Церкви можно считать Воскресение: плоды боговоплощения распространились на весь мир. «Днем рождения» Церкви можно считать и Тайную Вечерю, где была совершена первая Евхаристия, которая является не просто воспоминанием о последней встрече Христа с учениками, но и собственно равна тому таинству, которое мы совершаем в наших храмах. Каждый раз, причащаясь Евхаристических Даров, мы участвуем в Тайной Вечере Спасителя и учеников. Пятидесятница – это еще один «день рождения» Церкви, когда Дух Святой завершает все то, что принес в мир Христос. Наконец, будет еще один этап существования Церкви – эсхатологический, который наступит в день Второго Пришествия.

— Вы сказали, что Церковь — это место общения с Богом, но часто можно услышать от людей «внешних», что им не нужны «посредники». Зачем нужна Церковь, если с Богом можно общаться и самостоятельно?

— Христос сказал: «где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф 18, 20). Церковь подразумевает как вертикальное общение, так и горизонтальное, причем первое не бывает без второго. Так устроен мир, что для того чтобы встретить Бога, людям нужно сперва встретить друг-друга. Природа богообщения подразумевает соучастие. Иначе человек может оказаться во власти иллюзий, его мистический опыт может оказаться фантазией, будучи принципиально субъективным. Кому-то это может показаться неубедительным, но есть вопросы, которые остаются предметом веры. Веру вообще невозможно доказать. Ее можно только принять, познать, пережить на собственном опыте.

Дмитрий РЕБРОВ

Версия для печати

Тэги: Церковные праздники  Церковь  День Святой Троицы (Пятидесятница)