Наедине с Другом

Когда есть счастливая семья, друзья и работа, одиночество превращается в благо, которого можно только желать. Для чего?

«Уже четыре дня мне не звонит никто!»

С детства меня сильно тяготило одиночество. Нет, я не сирота, в семье детей было трое, но уже лет с десяти меня посещало какое-то сосущее чувство пустоты, странное ощущение, что нужен кто-то рядом, постоянно рядом, разделяющий все твои мысли, чувства, дела и даже делишки. Может, сыграла свою роль большая разница в возрасте с братом и сестрой, может, непростые отношения с мамой, которые, чем дальше я входила в переходный возраст, тем отчужденнее становились. Да и дружба со сверстниками не то что не складывалась, а не удовлетворяла меня: мне всегда хотелось чего-то большего от тех, кто не мог мне этого дать.

…Сейчас, спустя много лет, я часто думаю об этом, наблюдая взрослеющего сына, похожего на меня. Умею ли я за круговертью будней, бесконечных хозяйственных дел выделить хоть десять минут в день только ему? Уронят ли наши редкие посиделки за чаем маленький росток теплоты в холодную бездну подросткового одиночества?

В его возрасте я была побойчее: чтобы не быть одной, я составляла планы «сближения» с девчонками из класса, записывала их себе в дневник, это как-то успокаивало. Но ненадолго… В нашем детстве ведь не было популярных нынче «панацей» от всех проблем — социальных сетей, в которых можно бесконечно общаться, не видя друг друга. Не было, впрочем, и интернета, и даже мобильника, в обнимку с которым, набирая бессмысленные эсэмэски все равно кому, можно провести пол тоскливой ночи. Тогда и время двигалось медленнее, и было в нем больше тишины. В этом, наверное, свои плюсы. Тишина способствует осмыслению разных происходящих вещей, что важно для тинейджеров. А сейчас, когда у каждого ребенка есть набор разнообразных «заглушек» — телефон, плеер, игровая приставка, компьютер, — такие паузы бывают редко, разве, быть может, во время болезни.

Тем не менее и тогда тишина тяготила меня, подростка. Я высчитывала успешность прошедшего дня по количеству звонков. «Сегодня — 4 звонка, — скрупулезно записывала я в свой дневничок. — Сегодня — 3… — и вдруг в какой-то момент: — Уже четыре дня мне не звонит НИКТО! Четыре дня НИКОМУ нет дела до меня!!! Да что же это такое! Ведь если бы я умерла, никто бы и не заметил!!!!!»

Помню, как раз в то время я прочитала интервью с одним известным актером, которое было озаглавлено «Чтоб звонить не перестали». Там говорилось о востребованности, о том, что в этом счастье. Я была горячо согласна с этой точкой зрения. Мне было насущно необходимо, чтобы мне не переставали звонить!

Из чего растет одиночество

Что такое вообще одиночество? Ведь это понятие — совсем не производное от слова «один», оно характеризует не физическое состояние. Каждый из нас наверняка знает ощущение одиночества в толпе, например, в метро, когда от множества стоящих вплотную к тебе людей отделяет будто стеклянная стена, когда встретиться с кем-то взглядом считается чуть ли не неприличным. Чувствовать себя одиноким мы можем и в компании, казалось бы, близких людей. Одиночество — это скорее от слова «непонимание». От слова «гордость». Почему мне самой было не позвонить тем людям, от которых ждала звонка? Не знаю… Может, мешала гордыня? Желание показаться независимой и свободной, хотя на самом деле была зависимой и не свободной? Одиночество — от слова «обида». Если ты даже в своей семье проводишь вечер, обидевшись за что-то на всех, то душу будут захлестывать горькие размышления о том, что ты никому не нужен, что тебя никто не понимает. Но стоит лучику прощения проникнуть в сердце, как ты теплеешь… смотришь на эти милые родные мордахи и таешь, а за шумом и дружеским тормошением одиночество исчезает, как в рекламе отбеливателя пятно.

…В старших классах у меня, наконец, появилась закадычная подруга. Мы везде ходили вместе, знали друг о друге все, но тем апокалиптичнее были для меня наши ссоры и вновь поднимающийся холодок внутри: не понимает, не то, не вместе, не…

Я всегда искала Друга. Именно так, с прописной буквы я писала это имя в дневниках. Того, кому я была бы интересна бескорыстно и всецело. Того, кто поймет меня — может, даже лучше, чем я сама могла себя понять. Того, кто простит и просто будет рядом. Всегда.

Ни возлюбленный, ни создавшаяся семья, ни ребенок не могли до конца заполнить эту пустоту… Помню, как, поссорившись с мужем, я назло обвалу в душе лавин тоски включала музыку и танцевала со своей маленькой дочкой на руках. Все те же слова — «обида», «непонимание», «гордость» — строили стеклянную стену, за которой так пышно начинают цвести холодные цветы одиночества. Они боятся солнечных лучей прощения, понимания, помощи, сочувствия. Как только ростки этих добродетелей появляются в сердце, одиночеству не остается места.

Одиночество — от слова «пустота», это дырка в душе. Излишне, наверное, будет в конце моей истории сказать, что я внезапно нашла все-таки Друга и даже сочеталась с Ним в Таинстве Крещения в 20 лет. Постепенно научившись прощать — других (а не ждать, что простят меня), понимать — других (а не ждать, что поймут меня), думать — о других, звонить — другим… я залатала эту открытую с детства душевную брешь. Я не боюсь больше одиночества, и я не одинока — ни в своей семье, ни в метро (в метро ведь можно молиться! То есть быть с Другом).

У меня есть все, только одиночества не хватает

Но у этой истории есть продолжение. Причем продолжение, в свете всего сказанного (и не без пафоса), очень смешное. Реалии моего сегодняшнего дня таковы, что я… ищу одиночества. Я люблю его и гоняюсь за ним. Я — это Бараш из сериала «Смешарики». Ему все так мешали писать стихи, что он взмолился очутиться на необитаемом острове. И очутился! Как он был счастлив! Он наслаждался тишиной, писал, творил… пока не заскучал по своим близким так сильно, что заболел. Так и я: в жажде одиночества в моей многодетной семье я не сплю ночами — чтобы посидеть одной, подумать спокойно, может быть, написать новую статью или никому не нужный рассказ «в стол». А телефонные звонки меня сейчас скорее тяготят. Они всегда не вовремя: то я кормлю ребенка, то укладываю другого, то беседую со старшим, то села, наконец, поработать… В общем, мое сегодняшнее счастье — «чтобы звонить перестали». Но и, конечно, как Бараш, я наверняка заболею, если долго не буду видеть своих родных и друзей.

Зачем же мне эти паузы одиночества — той тишины, от которой столько лет бежала? Не знаю. Может, просто изменилась. Может, «время собирать камни». А может, тишина нужна, чтобы услышать голос Друга — того наконец-то найденного Друга, с которым одинокой я уже никогда не буду.

Текст: Анна ЕРШОВА

Версия для печати

Тэги: Одиночество  Опыт веры