Нижнее Приангарье 2001
Описание миссионерской просветительно-благотворительной поездки по отдаленным селениям бассейна рек Бирюса, Тасеева, Ангара, организованной Миссионерским Отделом Красноярской Епархии
Дневник миссии
Благодарности:
- Выражаем сердечную благодарность организации "Помощь Церкви в беде" и её Генеральному Секретарю, её высокопревосходительству госпоже Антония Виллемсен, его высокопреподобию протоиерею Феодору Ван дер Воорту, господину А. Р. Редлиху, благодетелям и сотрудникам организации.
- ТД "Славица" и его Генеральному директору, его превосходительству господину Олегу Анатольевичу Колганову.
- ООО "Адонис-Библ" и его Генеральному директору, его превосходительству господину Виктору Николаевичу Манаеву.
- Организации "Каритас", предоставившую для благотворительной раздачи медикаменты и одежду.
- Дмитрию Астафьеву, Людмиле Соседкиной. Всем благодетелям, всем участникам и молитвенникам о нашей миссии.
Маршрут поездки:
Мы добирались автомобилем и грузовиком: из Красноярска до города Канска, дальше на север до поселка Абан, далее по гравийной дороге до поселка Почет, дальше по грунтовой таежной дороге до поселка Чигашет.
От стоянки выше по течению поселка Чигашет сплав на плоту ПСН-10 и резиновой лодке с мотором по реке Бирюса. Миссия в поселках: Чигашет, Шивера, Усть-Кайтым, Луговая. Дальше большой участок реки в таёжных безлюдных местах до впадения Бирюсы в реку Тасеева.
По реке Тасеева миссия в поселках: Бурный, сплав-участок Бурный, Кирсантьево, Устье, Машуковка, Никольск, Чистяки, Первомайск, Кондаки. Далее сплав до устья реки Тасеева. Сплав до поселка Кулаково на реке Ангара.
Возвращение домой автомобилем и грузовиком: от поселка Кулаково до поселка Стрелка по гравийной дороге. Переправа через реку Енисей на пароме. Далее от поселка Широкий-Лог до Красноярска.
Проезд автотранспорта согласно спидометра составил по две тысячи километров. Расстояние пройденное плотами оценить очень сложно, но это более трехсот километров.
Участники миссии:
1. Старший миссии - иеромонах Даниил (Назаров)
2. Олег Скопенко - старший миссионер
3. Людмила Соседкина - финансовый руководитель, ответственный за благотворительную помощь медикаментами и одеждою
4. Валерий Алексеев - миссионер, ответственный за техническое обеспечение миссии
5. Кирилл Исаев - миссионер
6. Сергей Владимиров - юнга
7. Дмитрий Кучеров - водитель
8. Александр Туров - водитель
Результаты миссии:
Трудно каким-либо образом оценить поездку с точки зрения цифр или победных лозунгов. Главным считаю то, что миссия явилась подспорьем для многих людей живущих в очень трудных условиях не только материальных, но и духовных. Само осознание того, что они не забыты в этих заброшенных и государством, и обществом местах, что люди помнят о них, что осталось еще на земле милосердие и бескорыстная забота о других людях без всякого рассмотрения национальности, вероисповедания и тому подобного, что осталась любовь Христова, что исполняются Его заповеди о проповеди во всем мире (Мф.28,19-20), что в родной Православной Церкви помнят о том, что есть ее чада и в этих местах, и много еще что можно увидеть было в лицах людей - все это и есть главный результат миссии. И только ради этого стоило ехать так далеко в тайгу, переносить все невзгоды.
Очень важным оказалось служение благотворительной помощью одеждою и медикаментами. Было роздано более семидесяти наборов медикаментов, в которые входили наиболее необходимые в обычной жизни человека лекарства. Например, особый интерес вызывала у местных жителей мазь от болей в суставах. Разглядывая набор, перебирая его с неторопливой основательностью, получившие его мужчины одобрительно покряхтывали, говоря: вот это мне пригодится. Пожилые женщины же, получив в подарок набор, долго сидели потом рядом, обсуждая между собой каждую вещь, и часто возвращались к нам спросить второй тюбик мази. Такое случалось почти в каждом поселке.
Мы бесплатно распространяли и одежду. Пальто, курточки для девочек, кофты, мужские теплые рубашки, платья, халаты, платочки, носки, шарфы, шапочки для подростков, защитные костюмы для мужчин и много чего еще. Не было только обуви, которую не взяли из-за сложности перевозки на плоту - большой вес и объем. Одежда предназначалась для многодетных, безработных, пенсионеров, инвалидов. Но что было делать, когда мы подъезжали к поселку, а в нем семей тридцать-пятьдесят все безработные. При этом каждая семья или многодетная, или с инвалидом, или пенсионеры, или доход на душу рублей по сто в месяц? Описать, что происходило когда люди получали помощь очень трудно, да может и не надо. Это какие-то сокровенные человеческие чувства выплескиваются и перемешиваются в совершенно немыслимом сочетании: и счастье, что не забыты, и желание иметь больше и лучше, и благодарность, и боязнь какого-нибудь подвоха (нас спрашивали: зачем адрес записываете? Счет потом пришлете?), и что-то еще очень важное, человеческое рождалось в такие моменты - люди очищались и духовно от исполнения Божией заповеди о милосердии к ближнему.
Такие подарки медикаментов и одежды были большим подспорьем для местных жителей, в большинстве своем безработных и живущих только за счет огорода и тайги. Для нас же это было возрастанием в духовном плане. Пришло понимание того, что миссия неотделима от дел милосердия. Что, например, крестившейся у нас в одном поселке одинокой пожилой слепой женщине, грязной, потому что некому помочь с водою, с длинными ногтями, потому что некому их обрезать, а сама она не видит, одетой очень плохо - таким людям, приходящим к нам, нужна не только помощь духовная, помощь словом, но и делом. Когда братья подарили ей простенькое китайское пальто, она не могла поверить, что это ей, и что это бесплатно, а потом плакала от счастья, что она не забыта, от той крупицы внимания оказанного ей. Если такое малое сочувствие было для нее важнейшим событием жизни, то сколько же мало добра видят эти люди? И сколько же тогда надо еще трудиться нам. Мы же увидели как малое служение делом, приносило больше пользы человеку, чем многие правильные слова. Теперь для нас миссия немыслима без благотворительности, без помощи людям не только словом, но и делом.
Если говорить о формальной стороне итогов, то священнослужитель по просьбе местных жителей четырнадцать раз за миссию совершал Таинство Крещения. В церковную ограду влились сто сорок три человека. Было бесплатно роздано тянущимся к вере людям: около пятисот экземпляров книги Евангелие от Луки, около трех сотен молитвословов, более пяти сотен крестиков и иконок, множество православной литературы и детских книг. Всем крещаемым выдавалось бесплатно свидетельство о крещении и в подарок набор книг. Не смотря на то, что мы взяли с собой достаточно, как нам казалось, детской духовной литературы, её не хватило. Многие местные жители приходили к нам именно за христианскими книгами, с большим интересом выбирали нужное себе. Нам приходилось самим подбирать литературу людям, иначе первые же из них забрали бы все сразу - такой был интерес к духовным книгам. К сожалению, в эту поездку нам не удалось служить Божественную Литургию. Связано это со сложностью в сохранности просфор, которые быстро плесневеют при большой влажности и с необходимостью второго священнослужителя из-за сложности организации службы под открытым небом. Мы надеемся, что к будущей поездке удастся решить эти вопросы, ибо там, мы видели как нужна людям настоящая церковная жизнь, как они к ней тянутся.
Дневник миссии
Иеромонах Даниил. Милостив Бог! Благодарность Ему переполняет сердце и сказать нельзя как. Столько мучились, надеялись, разочаровывались, метались, вдохновлялись и опять сокрушались и вот, теперь милость Божия с нами. Полгода активных поисков средств, прошли десятки меценатов - и ничего. А теперь Бог благословил. В течение месяца все средства на поездку нашлись и столько, что хватит на самый дальний маршрут.
В этом году мы отказались от сплава на плотах по обычной схеме. Маршрут такой, что если мы пойдем только на веслах - нам и за месяц не успеть просто доплыть до обжитых мест, не говоря о том, что надо трудиться не меньше суток в каждом поселке. В таком случае нам надо плыть все лето. Выход нашелся Божьим промыслом. Мы решили купить резиновую лодку и небольшой мотор к ней, что бы прицепить на веревку плот и таким караваном пройти весь маршрут много быстрее. Это особо было важно потому, что помимо христианской литературы в этой поездке мы решили раздавать благотворительную помощь - медикаменты и одежду. Это два громадных тюка. Плот был перегружен, а значит нужно отсадить хотя бы двоих человек на лодку. Такое решение, в дальнейшем себя полностью оправдало. Мы смогли идти с приемлемой скоростью и даже прошли семь порогов, один из которых часто переворачивает железные лодки, но не смог перевернуть наши суда, хотя мы попали в самое опасное место. Так что, по милости Божией, благодаря помощи благодетелей, нам удалось решить задачу сплава миссии наилучшим образом. Вторую задачу решить быстро не получилось. Купить микроавтобус, на который нам пожертвовали деньги, сразу не удается. Решаем отправиться в миссию, как планировалось ранее - на легковушке и грузовичке.
21.07.01 / 9.00 Выезд из Красноярска.
8.30 Сбор всех кто едет в миссию. Погрузка. Как всегда в последний момент вспомнили, что чего-то не успели купить. Покупаем. Спорим из-за того сколько взять с собой хлеба. Некоторые говорят - купим в поселках, а то заплесневеет. Купили всего пятнадцать булок. Пришлось потом всю дорогу, при первой возможности, покупать хлеб. Оказалось, что это бывает невозможно сделать, так как во многих поселках просто нет магазинов, а хлеб местные жители пекут сами.
11.00 Выехали из Красноярска. На улице льет дождь. Настроение от этого плохое. Легковая машина и грузовичок, нагруженные вещами, медикаментами, снаряжением, рюкзаками, следуют друг за другом, связываясь при необходимости по рации. Дорога почти хорошая, но от волнения невозможно расслабиться - все чего-то ждешь. Скорей бы добраться до реки.
13.00 - 16.00 Поломка грузовика на окраине города Канска. Оказалось, сломался генератор. Долго ищем в незнакомом городе запасные части, неожиданно вышедшие из строя. Заменить не удается, так как таких запчастей в Канске нет. Нам говорят, что можно найти только в Красноярске. Что делать? Наша миссия сейчас полностью зависит от этого грузовика, с таким большим багажом нам непросто без него добраться до Бирюсы. Возвращаться в Красноярск? Что за знак такой нам от Господа? Толи: "они не были допущены Духом Святым проповедовать слово в Асии" (Деян. 16,6), толи: "и раз и два хотели прийти к вам, но воспрепятствовал нам сатана" (1Фесс. 2,18). Смущаюсь сердцем. Местные жители, проходя мимо, удивленно разглядывают нас. Второму шоферу - Александру, приходит идея ехать на двух аккумуляторах, по очереди подзаряжая их на легковой машине, а потом меняя с грузовиком. Выход из трудного положения найден, но настроение вконец испорчено поломкой, так и мерещится что вот-вот что-нибудь опять отвалится. Искушение какое-то. Купили аккумулятор. И вот, после долгих часов надежд и разочарований - можно ехать дальше. А дождь, который, кажется, отстал от нас по дороге из Красноярска - опять пошел мелким, затяжным, беспросветным:
18.00 Подъехали к поселку Почет. Стоит он на берегу реки Бирюсы и открывается нам во всей своей красе: с ровным левым берегом и высокими склонами холмов, поросших лесом, на правом берегу. Дорога гравийная, асфальт давно кончился, еще в Абане. Почет - последний поселок куда ходит рейсовый автобус. Дальше таежные поселки, связь с которыми случайная по реке или по непроходимым лесовозным дорогам. Идет дождь, и очень холодно. Селение для этих мест большое. Есть несколько магазинов - частных ларьков, торгующих самыми необходимыми товарами: хлебом, чаем и разной мелочью. Магазин здесь - это обычно комната в небольшом деревянном доме с примитивными стеллажами из досок и стола вместо прилавка. Набор товаров стандартный - вперемешку с продуктами лежат хозтовары и обувь. Выглядит это примерно так: лежит один-два вида заплесневелой уже колбасы, рядом чугунная дверца для домашней печки, а дальше какой-нибудь сарафанчик или калоши. Обязательно есть несколько сортов жевательной резинки - дети самые надежные покупатели. Для престижа стоят большие банки консервированных персиков или ананасов. Такое редко покупают местные жители. Это шик. Можно купить на большой юбилей, или что бы показать свое богатство гостям. В общем "пустить пыль в глаза". Магазинов здесь много, наверное и потому, что недалеко отсюда находится озеро, известное своими лекарственными грязями. Зовется оно в просторечье - озеро <Плахино>, хотя по карте такого названия у озера нет. Озеро никто не изучал. Нет никакой организации, работающей там, но сотни человек со всей Сибири ежегодно приезжают сюда на несколько дней.
Самые информированные люди в маленьких селах - продавщицы. Заходим в магазин купить хлеба и узнать как можно больше. Там нет света. Еще одна особенность присущая современной России. Свет отключили за неуплату. Энергосбыт - монополист. Где хочет, и какие хочет, ставит тарифы и везде насилием добивается своего. На Руси есть пословица: "холоп хуже хозяина". Так вот если в больших городах электрики не боятся ничего и отключают свет по любому поводу, даже на военных заводах, то в глуши вообще полный беспредел. И никакой защиты, никакой власти.
В поселке, конечно, есть желающие креститься, есть неимущие, нуждающиеся в помощи, которую мы везем, но мы не можем начинать нашу миссию с Почета, так как тогда не успеем пройти весь путь до конечного пункта за отведенное время. Да и священнику добраться сюда не составит большого труда. Нам надо ехать дальше. До поселка Плахино. Километров так за тридцать. Кажется ничего особенного - минут пятнадцать на автомобиле. Но не тут то было. За поселком Почет кончается даже гравийная дорога. Дальше она имеет вид разлитой жидкой глины с глубокими колеями от колес. Мы рискуем ехать.
Последний взгляд на Бирюсу и дорога сворачивает в тайгу. Местность вокруг болотистая. Местами дорога размыта ливнями. Километр за километром, под рев мотора, медленно переваливаемся из одной лужи в другую. Один из миссионеров, не зная как выразить степень непроходимости дороги, написал в своем дневнике: "Грязи было много. Она была мокрая: а потом подписал: и грязная". Кто-то из нас подсчитал, что тридцать семь километров мы проехали за два часа, а следовательно, наша скорость меньше двадцати километров в час. Вот это и есть таежная дорога! Так проходит час за часом. Согласно карте уже давно должен быть сворот на Плахино, но его все нет и нет. Кажется мы заблудились. Едем дальше. Дальше, потому что не свернуть, не вернуться назад уже невозможно - узкая дорога, по бокам плотной стеной стоит тайга. Вечер. Темнеет. Все также льет мелкий дождь и холодно.
Хуже не бывает! Сначала садится в лужу грязи наш грузовой автомобиль. Слава Богу не так серьезно. Выталкиваем руками, все перепачкавшись глиной и став совершенно мокрыми. Затем в глубокую яму на дороге проваливается легковой автомобиль. Грязная вода стоит по самые двери жигуленка. Даже вылезти пассажирам удается с трудом. Мрачное небо и дождь усугубляют неприятности. Вытащить легковушку самим не удается. Но Божьим промыслом откуда-то появляется встречная машина и тросом вытягивает нас из грязи. Милостив Бог!
Едем дальше. Кажется вокруг нас изменился лес. Все больше стали появляться сосны. И почва местами уже песчаная. Это означает, что мы проехали перевал и оказались на дороге к Чигашету. Неожиданно показались лучи яркого предзакатного солнечного света. Все воспринимают это как знак Божьего благословения. Настроение команды впервые после поломки грузовичка улучшается.
Еще часа два пути и уже почти в сумерках мы попадаем в поселок Чигашет. Таким образом, из-за того, что мы заблудились, нам пришлось проехать не менее семидесяти километров по страшной таежной дороге. Пройти через довольно высокий для наших мест перевал и оказаться в более приветливой погоде, чем в Почете.
Чигашет стоит на берегу реки Бирюсы. Дома годов семидесятых, чаще брусовые, но уже старые. Есть и более старой постройки - бревенчатые, черные уже от времени. Домов, думается, сто, а может и меньше. Здесь конец дороги, конец цивилизации, магазинов и т.д. Дальше глухая тайга.
Берег нехороший для стоянки - крутой обрыв внизу кончается узкой полосой глинистого грунта, сходящего до воды. Если прибавить к этому множество ручейков от непрестанного дождя, стекающих в реку, то станет понятно, что у нас возникли большие сложности со стоянкой. Мы посмотрели место выше по течению от деревни. Потом решили проехать по поселку. Первые же встретившие нас - два темных, в замызганных грязью бушлатах, мужика, в глазах с жуткой надеждой наркомана на дозу, заглядывая нам чуть не в душу, спросили: "Стекло есть?". Мы сразу и не поняли вопроса. <Стекло>, как оказалось, на местном сленге означает некачественный технический спирт, который продают предприимчивые "новые бизнесмены", наследники купцов - проходимцев, спаивавших местные малые народы в девятнадцатом веке - за водку, за бесценок, скупавших меха и все что можно было купить. Так ныне за технарь скупают все, что можно скупить у бедных, одурманенных и готовых за выпивку на все, мужиков. Отказав им, мы поехали дальше. Но не смотря на позднее время, в поселке отнюдь не спали. На улицах было много молодежи и мужиков. Большинство из них, очевидно, было уже в очень пьяном состоянии. Несколько человек катались на мотоциклах. Без касок, в рубашках расстегнутых до живота, шатаясь даже на мотоцикле: Одни из таких подъехали к нашей легковой машине и сразу потребовали себе свечу для двигателя. Александр, не ожидавший такого поворота, отдал им свою запасную свечу. Мужики, порасспросив нас, уехали, но тут же вернулись. Нам стало ясно, что ночевать сегодня в поселке равносильно самоубийству, так как даже на мой рассказ о нашей миссии и о том, что мы приехали крестить, ответили мне: "мы сами крестим" и всем своим видом пытались выразить свою независимость, особенно от приезжих.
Уже почти ночь, стоянки нет, в поселке оставаться нельзя - что делать? Поговорил с ребятишками. Они говорят - ниже по течению поселок Шивера, дальше дороги нет. А берег здесь везде плохой. В это время к нам опять подходят подвыпившие парни. Решаю ехать назад и стать лагерем подальше от поселка выше по течению реки.
Перед самой темнотой успеваем стать на стоянку. Слава Богу, дождь перестал идти. Поставили лагерь. Машины остаются ночевать с нами, так как ехать назад по той дороге ночью - невозможно. Слава Богу! Эти слова наверно у каждого на уме, наконец-то можно передохнуть и нормально покушать. Люда варит ужин. Братья в темноте добывают валежник для костра. Лазят в тайге по мокрой траве, которая почти в рост человека. Дров нет. Искали и нашли завал бревен, занесенный в лес наверное льдом в большую воду. Ужинаем. За этот день все не просто перезнакомились, а стали родными друг другу. Ночуем в палатке и машинах. Ночью первые вахты. Ох:
22.07.01 Утром - сильный туман. Еще ночью Александр принял его за дым от костра, кода он медленно подходил к нам и, казалось, висел за поворотом реки. Сейчас туман окружает нас плотным ватным одеялом. Видимость - метров десять, не больше - вот такой он плотный.
В шесть часов утра машины отходят домой в Красноярск. Оказалось, что разгрузившись грузовичок совсем не может идти по дороге - его скидывает в кювет. Пришлось грузить его бревнами и корягами. Но хуже всего то, что нам необходимо отпустить с машинами двух человек - они должны помочь, если машины застрянут в грязи. К нам они вернуться по реке на лодке с мотором. Надеемся, что все будет хорошо. Только на сердце у меня что-то не спокойно.
Братья уехали. Мы перебираем вещи, устраиваем лагерь, накачиваем плот и всё настраиваем к сплаву. Час идет за часом. Вот уже два часа дня - расчетное время прибытия лодки - её нет. Проходит еще два часа - лодки нет. Еще два - лодки нет. В лагере все напряжены. Я уже кляну себя за то, что отпустил мужиков с лодкой - без них миссия не сможет плыть дальше. Хожу и восклицаю: "Да что ж ты будешь делать? Что это все в этот раз не устроится никак?".
Наконец в восьмом часу слышим звук лодки и видим наших. Они подплывают усталые и счастливые. Ну вот наконец все. Правда, потеряли целый день. Тем более неприятно, что уже объявили на этот день крещение в Чигашете. Ну что делать? Будем крестить завтра.
Братья рассказали, что доехали они до хорошей дороге нормально. Пересели на лодку, поставили мотор и поплыли назад. Но не учли, что по карте получается много меньше расстояние, чем когда плывешь по реке, так как все реки в этих полугорных местах довольно извилисты, а Бирюса еще и большой крюк делает - огибает перевал. Где-то около ста километров. Лодка и мотор успешно выдержали первое испытание. Но бака бензина не хватило, и пришлось 30-40 километров идти на веслах, а это как раз почти весь день. По дороге пытались купить бензина. В поселке Тулень предлагали мужикам за бензин любые деньги, но они не согласились. Говорят: "Зачем нам деньги? Нам бензин нужен, что бы в случае чего доехать до Почета. Дороги-то ведь нет. Если бензина не будет, то что случись как доберемся? Так что не просите". Уже только перед самым лагерем, километров за десять, на берегу отдыхала компания молодых людей на лодках. Они - то и дали пять литров, что бы доехать засветло до лагеря. Дали безвозмездно. Но ехать особенно так и не пришлось - бензин был очень плохого качества, и мотор глох каждую минуту.
23.07.01 Чигашет
Утром собрали лагерь. Не быстро. Часа за два. Пока нет навыка. Упаковали плот. Помолились как у нас заведено Святителям Николаю Чудотворцу и Иннокентию Иркутскому - первому сибирскому миссионеру. И пошли к Чигашету. Плот подцепили к лодке. Веревка крепилась к двум заушинам на бортах. Испробовали управление. Оно оказалось очень плохим. Плот намного тяжелее лодки и когда лодка поворачивала например направо, то плот заносило налево, и он тянул за веревку, разворачивал и лодку. Так что первые километры мы плыли постоянно пританцовывая то вправо, то влево.
В Чигашете пристали на берегу. Прежде всего помолились Богу о том, чтобы пришли те кого Он Сам призовет и чтобы не случилось нам греха крестить недостойных. Братья и Людмила пошли в поселок, для бесед и объявления о Крещении. Мы с Сергеем остались готовить место для Крещения. В маленьких поселках не нужно радио или телевидения для объявлений. Все новое, что случается, а особенно такое, как приезд новых необычных людей - сразу становится известным всем жителям поселка. Были у нас в поездке смешные случаи, когда мы начав с края поселка миссию и обмолвившись что у нас есть помощь неимущим и многодетным медикаментами и одеждою, дойдя до середины поселка уже встречали спешащих на берег к нашему плоту пенсионеров с зажатыми в руках паспортами. А когда подходили к краю поселка, то дома оказывались уже закрытыми, так как все уже ушли на берег. Каким образом информация обгоняла нас - до сих пор загадка.
Когда только высадились на берег, возле нас пристала лодка из которой вылезли мужчина и женщина. Мужчина сразу пошел к нам. Слово за слово - мы выяснили, что он старовер из Шиверы, а он узнав, что я священник, сразу же начал убеждать меня непременно заехать в Шиверу к его дяде - как его все зовут - "дяде Анисиму". "Он вас примет хорошо и накормит, вы обязательно заедьте. Он, как у нас это зовется-то "наставник". Я бы сам вас проводил-то, но на покос надоть>. Жена его уже тащила за руку в лодку, а он, оборачиваясь в нашу сторону, все еще говорил: "Он-то мужик шибко грамотный, ему с вами поговорить приятно будет. Вы ужо заедьте обязательно. Я бы и сам вас проводил-то, но на покос надоть:". Так и оттащила от нас его жена. Хорошо успели подарить ему Евангелие от Луки, молитвослов и еще книжек. Вопрос веры для старообрядцев - это очень живая и больная тема.
Через два часа началось крещение. Люди начали подходить сразу же после приезда миссии. Беседовали. В эту поездку мы не скупясь дарили Евангелия и литературу. Многие просили крестики, так как крещены, а крестик утерян и купить его негде. Мало кто выезжает из поселка. В основном живут здесь всю свою жизнь, раз или два выезжают или по учебе, или за паспортом и т.д. Отношение местных жителей сейчас составляет полный контраст с тем как нас встретили первый раз. Самое радушное и благоприятное.
Беседую с местными жителями. Готовлюсь ко крещению. Наш юнга Серега помогает мне очистить берег, где будет проходить служба от проволоки, стекла и камней. Ищем большой камень вместо стола, что бы на него поставить богослужебные предметы. Камней нет - берег глинистый. Тогда братья приносят большую чурку, которая лучше всякого стола.
На крещение пришли первые люди. Их было человек двенадцать. Начал служить. Подходили еще - тоже на крещение. Скромно стояли в сторонке и ждали своей очереди. Был большой ветер, который спутывал подготовленные веревочки от крестов, разметывал выписываемые Свидетельства о Крещении, шелестел листами даримых книг. Надвигались тучи, но солнце не переставало освящать наш берег, согревая своим теплом. Громко и далеко над водой летели слова молитвы. Люди давали клятвы верности Богу. Первый раз, еще не умело, складывали пальцы, творя крестное знамение.
Четыре раза служилось Таинство Крещения в поселке Чигашет. Тридцать девять человек присоединились к Церкви. Я служил, Валера был клиросным, Люда и Олег выписывали Свидетельства о Крещении и привязывали веревочки к крестикам. Кирилл и Сергей охраняли плот и лодку. Все длилось уже часа четыре. Устали мы очень и очень. А это было только половина нашего служения. Люди все шли и шли. Многие крещеные приходили посмотреть на нас, на крещение, поговорить. Просили книги, крестики. Все хотели их купить, никак не желая брать в подарок. А когда брали книги, то напрашивались помочь нам зеленью из огорода - лук, картофель, укроп, - то есть то, что было в изобилии на огородах. Некоторые группки людей поглядывали издалека с берега, другие стояли поближе к нам. На высоком берегу было много молодежи, как видно из соседнего староверческого поселка. От туда слышался смех и отдельные выкрики. Чувствовалось как от туда веет злобой. Это несколько мешало крещению, но больше всего давило на нас психологически, искушало, от чего мы тоже очень устали. Прекратить хулиганство у нас не было возможности. Любое действие с нашей стороны только усилило бы противление. В поселке нет никакой власти и тем более милиционера. Ближайший - за несколько десятков километров по бездорожью. Лучшей защитой было - не обращать на них никакого внимания.
Во время второго крещения с крутого берега прямо на нас съехал мотоцикл с коляской. На нем было два совершенно пьяных мужика в расстегнутых рубашках, оголяющих их до пояса, с совершенно безумными глазами. Мотоцикл въехал в ряд крещающихся и чуть не сшиб нескольких из них. Крещающиеся отскочили, и только это спасло их от травм. Олегу стоило немалого труда чтобы утихомирить нападавших и убрать мотоцикл. Окружающие нас местные жители стали заступаться за нас и обличать этих пьяных. Мы продолжили крещение. Не так просто дается миссия в этих местах и не столько даже для нас, а сколько для самих местных жителей, которым чтобы принять крещение надо пройти через насмешки и осуждение односельчан. Кстати, уже после, на стоянке, всем был дан нагоняй. Олег говорит: "А что я сделаю? Он прямо на меня прет?" Кто-то ответил: "Надо было под колеса бросаться, сразу же заслужил бы Царствие Небесное". Вот такие дела:
После совершения Таинства Крещения надо трудится дальше - раздавать неимущим одежду и медикаменты. Сначала мы хотели делать это потихоньку, узнав списки неимущих в сельсоветах - носить вещи на дом. Тем самым мы оберегались оттого, что к нашим плотам, за помощью сбежится весь поселок, и будет неприятная ситуация. Вещей и медикаментов у нас немного и на всех даже в одном поселке не хватит. Так что надо было раздавать благотворительную помощь как можно незаметнее. Но на деле это оказалось невозможным. В большинстве поселков просто нет никакой власти, не то что сельсоветов. А там где сельсоветы были - они были на замке, и мы так и не смогли найти ни одного начальника. Пришлось делать все неправильно. Мы сами искали неимущих, когда миссионерствовали в поселке, спрашивали о таких у приходивших к нам людей. Поскольку поселки небольшие, то все друг друга знают, и мы могли сразу получить информацию обо всех нуждающихся. А таких было большинство среди жителей каждого поселка. Вещей немного и явно недостаточно для такой продолжительной миссии. Раздаем их по безвыходности ситуации прямо с плота. Понятное дело, вокруг нас большая толпа людей. Только милостью Божией обходилось без каких-либо эксцессов.
По условиям наших благодетелей, мы должны были записывать паспортные данные и адрес каждого получавшего помощь. Хуже этого испытания для нас невозможно было придумать. Особенно тяжело пришлось сестре Людмиле, непосредственно занимающейся раздачей вещей и ведением документации. Вообще в этом действии участвовали все наши миссионеры, так как надо было и записывать паспортные данные, и искать в баулах необходимые вещи, и сдерживать толпу, и охранять плот и лодку. Уже сильно уставшие, отслужившие четыре крещения, а даются они там так тяжело, как будто после каждого разгрузили машину кирпичей - мы принялись раздавать медикаменты и одежду. Откуда-то взялись силы. По моему все потеряли счет времени. Самое страшное было когда заполняли анкеты. Стандартно такой ответ: семья - пять человек, безработный, доход по пособию на инвалидность одного из членов семьи - сто рублей на человека, или по пенсии бабушки - сто пятьдесят на человека в месяц. А хуже всего, страшнее всего было когда стыдясь подходили серьезные мужики и узнавали можно ли им что-либо взять. Спрашиваем основание, говорит: безработный, живу один, дохода никакого. Или: семья из трех человек все безработные и без всякого дохода. Пособия безработным государство выплачивает недолго, а работы нет годами, и выбраться из этих мест нет никаких шансов. Что бы куда-то уехать надо иметь деньги на переезд и жилье там куда переезжаешь. Жилье стоит везде непомерно дорого. Да и работу, даже самую тяжелую и непристижную найти очень сложно - везде безработица, и если есть спрос на рабочую силу, то только в городах и на довольно квалифицированный труд. А откуда могли получить хорошую специальность жители этих мест? Поэтому они могут быть только чернорабочими или низкоквалифицированными работниками. Реальных шансов исправить свою жизнь к лучшему у них почти нет. Поэтому многие ждут пенсионного возраста и нищенских пятьсот рублей - как сладкого рая. Самые богатые люди в поселке - пенсионеры. Они, получая пенсию от пятисот рублей до тысячи, содержат порой семьи по пять-семь человек, а то и больше.
Сердце сжимается и мы, уже не чувствуя усталости, трудимся, успокаивая, одевая, разъясняя, беседуя, опрашивая людей пока не иссякает поток приходящих к нам. Страшно видеть как взрослые, пожилые люди радуются какой-нибудь рубашке как чуду. И понятно, что это не столько от того что им нужна эта рубашка, а она нужна, - сколько оттого, что они увидели внимание и заботу о них. Чувство оторванности, какой-то даже обреченности неосознанно присутствует в сознании местных жителей. И такое внимание - для них как что-то возвышающее их из темноты житейской обреченности, очень теплое, приятное, доброе, независимо оттого, что им подарили - пальто или всего лишь пару носков.
Дело близится к вечеру, и надо срочно отплывать. Понимая, что все это может длиться до утра и больше, почувствовав благословение, что пора отплывать, я увидел как Господь вдруг освободил нас - все кто были возле нас получили необходимое им, и мы смогли отчалить.
Шивера. 
В двух-трех километрах ниже по течению Бирюсы находится деревня Шивера. Поселок оказался довольно большим, точнее намного большим, чем мы ожидали увидеть исходя из услышанного в Чигашете. Поселок староверческий. Раньше я встречался с ними в храме города Енисейска, когда служил там послушником. Но это были встречи на нашей территории. Они приезжали за книгами, почти не общались. Бывал я и в их лавке в Москве. Интересовался их пением и службой. Но сегодня было первое мое такое прямое общение с ними на их земле, в их обществе и, надо сказать, их законе, так как мнение местных староверов имеет значение на всей Бирюсе, и если мы не наладим контакт с ними здесь, то нам не будет успеха и далее.
Пристав на отмели у низкого берега недалеко от села, мы с Олегом пошли в поселок беседовать с местными жителями. Поднимаясь в крутую горку берега, я все думал - что именно мы должны делать здесь, что мы можем предложить. Староверы нас православных считают чуть ли не церковью антихриста. Самое мягкое наименование - "официальная церковь". То есть, подразумевается, что они-то и есть самая настоящая церковь и с нами им общаться никак нельзя. Эти староверы относятся к так называемому "Часовенному согласию". По-простому это - беспоповцы. Самая крайняя ветвь староверческого раскола семнадцатого века. Осталось их немного. Точно сколько не знает никто. Живут по рекам Бирюса, Чуна, Тасеева и в низовьях Енисея. Заселяют самые глухие таежные места, чтобы как можно меньше общаться с остальными людьми. Между собой имеют налаженное общение. Из-за ухудшения экологической обстановки на Бирюсе и Тасее, следствием чего явилось уменьшение количества рыбы, ягод, грибов и так далее, многие переселяются как можно дальше от людей на притоки Енисея, в низовья.
Учение их для меня пока еще загадка. Здесь вряд ли помогут какие-то справочники, книги. Они очень оберегают себя от общения с иноверцами. Тот кто не "простой смертный" - вряд ли будет откровенничать с кем бы то ни было из чужаков. А тот кто прост, тот и не знает ничего, кроме двух претензий ко всему миру о "сложении пальцев" и "истинной старой веры".
Знаю, что эти староверы крайне отрицательно относятся к православному священству. Боюсь потому сильно, что может выйти какая-нибудь нехорошая история с нами. Молодежь, надсмехавшаяся над нами при крещении в Чигашете, уже добралась по дороге до этого поселка и сейчас на мотоциклах и велосипедах стояла на высоком берегу. Мы шли прямо на них. Понятно, что ни крещения, ни каких-либо священнодействий мне здесь делать будет невозможно. Отложим даже мысль об этом. Возьмут ли они от нас книги и иконы? Под вопросом, но попробуем. Предложим им помощь медикаментами и одеждой. Итак, решено.
Поселок стоит на высоком берегу реки, там где она поворачивает, упираясь в высокий скалистый холм на том берегу, где река сужается, шумя перекатами на узкой шивере, давшей название поселку. Дома деревянные, добротные. Возле каждого дома много построек из досок и бревен. Живут, глядя на дома, по деревенским меркам - хорошо.
Подходим к толпе стоящей у крайних домов на краю высокого берега. Среди множества молодежи стоит один человек солидного возраста. Обращаюсь к нему: - "Где можно найти Анисима?". Толпа, относившаяся к нам с любопытством и насмешливым отторжением - замолкает удивленно. Совсем неожиданный оборот дела - откуда эти приезжие чужаки знают нашего Анисима? Подходят женщины, спрашиваем у них. Выясняется, что живет он рядом, через два дома. Спрашиваем нужна ли помощь одеждою и медикаментами? Говорят: - "Мы богатые, у нас все есть. Все, что надо сами сделаем". То есть очень даже вежливый отказ. Идем к Анисиму. Местные имя его произносят как Онисим. Выходит к нам пожилой среднего роста человек. На голове новая сетка от москитов, точно такая, какую мы видели в красноярских магазинах перед отъездом. Все остальные староверы ходят просто так, хотя мошка кусается зверски.
Назвались кто и откуда. Сказали причину приезда и почему обратились к нему. Садимся на лавочку вкопанную в землю на самом берегу реки. Такие лавочки есть возле каждого дома, стоящего на берегу. Это, кстати, особенность староверческих поселков. Их дома всегда расположены "лицом" к реке, и вдоль берега проходит улочка. Тогда как во всех мирских поселках к реке выходят только огороды и свалки. Удивительный и показательный случай отношения человека к созданной Богом природе.
Беседу начинает хозяин и, как это положено у них, начинается она с подробного пересказа всей истории раскола с их позиций. Отношение к нам самое благоприятное. Узнав что мы плывем и крестим - очень обрадовался, что восстанавливается вера в Бога. Видно, что человек весьма заботится о просвещении и спасении людей, и не только своих. Видна искренняя вера и большая начитанность. Онисим хорошо знает творения святых отцов. Рассказывает, что выписывает книги из Москвы по почте. Бывал в Троице-Сергиевой Лавре и очень там ему понравилось. Расстроился, узнав что мы не смогли побывать в Плахино и миссионерствовать там. "Люди веру потеряли, печалится он надо трудиться".
Разговор для меня совсем необычен. Я ожидал набора заурядных обвинений в нашу сторону. А он рад за нас, за нашу миссию, за то, что вера укрепляется. Значит не оскудела еще их вера, значит Дух Божий и здесь спасает души людей.
Беседуем опять про больную тему священства. Я напоминаю ему, что Никона-то Вселенские патриархи сразу же и осудили, так какое отношение имеют священники к грехам Никона? Он все понимает, но триста лет <своей> веры тоже ведь не просто так. Приносит книгу о Церковных таинствах. Книга действительно хорошая. Рассказывает, что понял как важно иметь Миропомазание и Причастие. Рассказывает, что они крестят сами, тут же делает очень грамотные ссылки на Святое Писание и Святых отцов, разрешающих делать это в отсутствии священников. Но вот миропомазания нет. Спрашивает, так же сейчас, как и раньше миро варит в Великий Четверг сам Патриарх? Исповедуются они друг другу. Так же по Писанию и Святым Отцам дает подтверждение легитимности этого. А вот Причастия нет. Сокрушается, искренне сокрушается он. Рассказывает что размышлял и об "Австрийцах" и "Белокриницких" священниках. Это староверы принявшие священников. Я напоминаю ему о том, что все их священство не легитимно по первому Апостольскому правилу: "Епископа рукополагают два епископа". Их священство было приобретено в обоих случаях подкупом епископа, который один нарукополагал им других епископов. Поэтому, с точки зрения канонов, апостольское преемство, на котором зиждется православное учение о священстве, было прервано. Напоминаю ему о том, что уже давно сняты клятвы со староверов, и они могут служить по своему и креститься по своему в наших церквах, что Патриарх служил в двухтысячном году по старому уставу и причащался со староверами-единоверцами. Спрашиваю его почему нельзя от наших священников принять Миропомазание и Причастие, если можно при этом не менять своей веры, служить по старому обряду, из-за которого весь "сыр-бор"? Почему нельзя принять православное священство? Ответа, конечно нет. Он вздыхает и говорит: "Мне пятьдесят лет и негоже менять веру отцов". То есть, нет никаких объективных причин, никаких вероучительных причин, есть только триста лет отрицания священства отцами и дедами за "никонианство", и вот это невозможно переступить никак, потому что обычай превыше всего.
Прощаемся с Онисимом, со староверами собравшимися вокруг - один пожилой и несколько молодых парней. Остальные взрослые наверное на покосе, а женщинам не положено "мужские" беседы слушать. Даю свой адрес Онисиму. Он просит книг, само собой - дораскольных. Так и не берут они у нас ни книг, ни иконок, ни медикаментов, ни одежды. Нельзя им. Боятся. Это чувствуется. Говорят что отказываются от пенсий. Мы богатые, нам ничего не надо - их ответ, хотя нищета выглядывает то там, то здесь. Ну что же делать? Значит так и быть.
После разговора с "дядей" Онисимом остается очень радостное и приятное ощущение того, что мы встретились как бы с родственниками. Все-таки вера у них еще жива, хотя бы в некоторых. Все-таки они православные. И общаясь с ними, как бы окунаешься в семнадцатый век Руси, той Руси, на которой вера была уделом всего народа и была скорее образом жизни.
Плыть дальше нет сил. Не меньше суток надо что бы прийти в себя после такого дня. Вымотаны все до последней степени. Отплываем от поселка, легко проходим шиверу на реке и останавливаемся на ночлег на ближайшем острове. Сил больше нет:
24.07.01 / 5.00
Людмила. Кирилл и я разбужены на <собачью вахту>. В это время, чтобы не заснуть, надо обязательно что-то делать. Кирилл перемывает оставшуюся с вечера посуду. Я пью крепкий чай. Это утро похоже тоже не предвещает солнечного дня. А вот и заморосил мелкий дождь. Мы забираемся в укрытие сооруженное из куска пленки одним концом наброшенной на палатку, а другим на воткнутые в песок весла. Тут тепло и сухо. Одна только проблема наболевшая - комары. Сегодня отец Даниил дал нам отдохнуть и встать попозже, так как днем проходим пороги. Мы на лодке такого еще никогда не делали. Братья волнуются. Кто знает какие они - эти пороги? Может для нашего плота непроходимые. Придется тогда вещи и лодки перетаскивать по берегу через все пороги, а это километра четыре получится, если не больше. Вот, братья и решили выспаться, набраться сил. Впереди нас ожидает трудный день:
Иеромонах Даниил. Отплываем. Перед порогами еще одна староверческая деревня - Луговая. Заходим в нее. Бревенчатые дома стоят на высоком берегу. Видно их штук пять-семь. Видно людей возле одного из домов. Пара мужиков ремонтирует крышу. Женщины сидят на лавочке возле дома. Все с любопытством смотрят на наши <посудины>. При этом они явно не хотят, чтобы мы заметили их любопытство, поэтому некоторые демонстрируют нам показное безразличие. Причаливаем к берегу. Боюсь напугать местных жителей и нарушить хрупкий мир своим видом, в котором они безошибочно распознают священника, не смотря на то, что я одет в камуфляж. Отправляю к староверам Олега и Валерия. Они поднимаются на крутой берег и подходят к сидящим людям. Беседовать выходят и мужчины. Братья представляются: - "Мы миссия из Красноярска с православным священником". "Мы видим" - говорят староверы. Братья продолжают: - "Вот едем, помогаем книгами, крестим, если есть у вас многодетные и неимущие, то поможем медикаментами и одеждою". Староверы улыбаются. Они явно уже все о нас знают. Кто-то опередил нас, и уже весь поселок в курсе того кто будет проплывать мимо деревни. Может быть они даже ждали нас.
Беседа принимает тот же вид что и в Шивере: "Да мы все многодетные. Да, мы все безработные. Но мы богатые. Нам ничего не надо. У нас все есть. Мы все добываем своим трудом. На помощь никто не согласится. Мы тут от пенсий отказываемся, а вы со своею помощью:". Набор аргументов и даже форма очень похожи на то, что говорили нам в Шивере. У меня появляется догадка - вполне возможно, что это слова какого-то из авторитетных наставников староверов. Он дал ответ на вопрос староверов как относится к нам, а они просто повторяют его слова. А может и не так. Может просто общий менталитет и опыт жизни дает такой результат, что даже в мелочах их ответы совпадают.
Шивера - богатый поселок. Луговая победнее. Чем дальше в тайгу - тем беднее. Трудно понять причину такой дифференциации. Ведь и там, и здесь люди живут только за счет своего хозяйства и тайги. Должно вроде бы быть наоборот - чем дальше в тайгу, тем богаче, так как меньше людей и больше природных богатств на среднестатистического человека. Но это не так. Староверы Шиверы выглядели много богаче простых жителей соседнего поселка Чигашета. Здесь уже такого не скажешь. Почему так? Может все-таки работают староверы Шиверы где-нибудь, например в сплавных бригадах или в лесничестве?
Люди, при этом всем, приветливые. С охотой рассказывают нам о своей жизни и о том как нам проходить пороги. Говорят, что те пороги, которых мы так боимся - "Старший брат", "Сестра", "Брат", и "Младший брат" - идущие вслед друг за другом - не так страшны как порог "Бурный". Староверы-мужики смеются: - "Ну ничё, не бойтесь, там ниже наш поселок, ежели чё вас поймают>. Ниже по течению, там расположен поселок - Бурный, то же оказывается староверческий. Забрались же мы в такую глухомань! Одни староверы вокруг! Мы, конечно знали, что они здесь есть, но оказалось это такие дикие места, что только староверы тут и живут:"
Пороги, которых мы так боялись появлялись неожиданно. Сначала - сужением русла реки, увеличением скорости течения, а затем сразу и большими волнами. Еще дома мы думали что это самые сложные пороги и запаслись на них самой подробной картой. Сейчас она нам очень помогала. Валера то и дело заглядывал в нее и говорил: "За поворотом порог, а за следующим спокойная вода, потом сужение". Наши на плоту проходили порог сидя на крыше плота с веслами, чтобы в случае чего выгрести к берегу. Чтобы не упасть в воду, они все перевязались одной веревкой. Я сел за мотор, а Валера сидел на носу лодки и выглядывал в воде камни - чтобы нам не налететь на них. Вокруг нас окружали каменистые склоны. Громадные обломки скалистой породы выступали из воды во всей своей красоте и мощи. Зрелище впечатляющее. Пытались все сфотографировать, но в тот момент было не до фотоаппаратов. Проходя пороги в таком составе, мы очень волновались и потому были все время настороже, а вдруг что-нибудь случится - на камень налетим или перевернет, или на берег выкинет, или еще что: Но лодка и привязанный за неё плот, прекрасно управлялись нашим небольшим лодочным мотором. Пороги мы прошли легко, но из-за беспокойства все перенапряглись и переволновались.
Ночуем на острове перед Усть-Кайтымом. Усталость двух дней уже сильно сказывается в нас. Бывает, начинаешь дремать прямо за "штурвалом" лодки, а это, безусловно очень опасно. Все остальные то же засыпают на ходу от усталости и непривычки к таким условиям жизни. Почти постоянно идут небольшие дожди. Холод и хмурое небо усугубляют ситуацию. Надо бы хоть чуть-чуть всем передохнуть.
25.07.01 Людмила. Проснулись от духоты в палатке. Выглянувшее солнце прогрело ее до такой степени, что казалось мы находимся в хорошей русской бане. Видеть солнце после вчерашнего затянутого низкими темными тучами неба - это просто чудо. Господь даровал нам хорошую погоду, о которой мы так просили. Братья поймали немного рыбы и посолили её. Пока готовили еду выдалась первая возможность искупаться в Бирюсе...
Погода резко переменилась. Идет дождь. Плыть нельзя. Принято решение остаться еще на одну ночевку. На острове нет дров для костра. Братья переплавляются к коренному берегу Бирюсы. Там они заготавливают несколько сухих стволов деревьев, привязывают к лодке и переплавляют к острову. Уже возле нашего берега раздаются крики. Оказалось, что из лодки вывалился отец Даниил. Все кинулись его спасать, но он уже успел окунуться в воду.
Отъезд в Усть-Кайтым намечен на раннее утро. Это тоже старообрядческий поселок. Может быть его жителям будет нужна наша помощь медикаментами и вещами? Наше служение Господу продолжается. Наш покровитель - Святителю Иннокентие Иркутский Чудотворче - моли Бога о нас!
Читать дальше
Версия для печати
