Посторонним вход воспрещен?
Московские интернаты для детей-инвалидов

У нас в стране 30 тысяч детей-инвалидов живет в специнтернатах. Это 95% всех детей-инвалидов. Наверное, родители, отдавая больного малыша в такое учреждение, думают, что там, под присмотром специалистов, ему будет лучше. А что получается на самом деле?

Тяжесть положения ребенка зависит от диагно¬за. В зависимости от него детей распределяют в разные учреждения: для инвалидов с нарушениями слуха, зрения, ДЦП, другими физическими нару¬шениями. Есть школы-интернаты, где живут и учатся дети, признанные способными к обучению; кор-рекционные детские дома — для детей с задержкой психического развития.

Самое тяжелое положение — в домах-интернатах для детей с глубокой умственной отсталостью. Туда помещают детей, общий диагноз которых — олигофрения (нарушение интеллекта) разной степени. У каждого ребенка в таких интернатах помимо общего диагноза есть и другие: гидроцефалия, микроцефалия, органическое поражение ЦНС, болезнь Дауна, ДЦП, грубое речевое недоразвитие, спастический тетрапорез, судорожный синдром, бронхиальная астма, эписиндром, слепота, другие физические нарушения. Внутри интерната разделения по диагнозам нет: рядом с детьми-олигофренами живут дети с аутизмом или шизофренией, которые требуют специального подхода.
В штатном расписании таких домов-интернатов нет ни педагогов, ни психологов.

О распорядке жизни в подобных интернатах рассказала сотрудница одного из них:
«В детских домах для больных детей зарплата у обслуживающего персонала, как правило, очень низкая. Поэтому в них всегда большая текучесть кадров, и за детьми ухаживают в основном женщи¬ны, которые просто не смогли найти другую работу. Очень часто они оказываются грубыми и равно¬душными. Неравнодушные тоже есть, но нагрузка так велика, что чувства притупляются. Работа ста¬новится механической.
Обычно в отделении на 30 детей работают две-три санитарки. Вот что должны они сделать за день:
В 5 утра всех детей нужно перепеленать, в 8.30 — покормить завтраком, в 10.00 — переодеть, по¬мыть, перестелить постель, в 11.00 — накормить вторым завтраком (но его не бывает, потому что мытье детей занимает не один час и продолжается до обеда).

В 13.30 — обед. После обеда нужно пересчитать и разложить грязное белье, чтобы отчитаться, помыть пол во всем отделении (это пять — шесть больших палат с холлом), в 16.00 — полдник, в 18.00 — ужин и потом последнее пеленание. Конечно, справиться с такой работой две санитарки не могут, поэтому часть работы просто не делается.
Кормить больных детей очень сложно, к каждому нужен свой подход. Часто они не могут проглотить пищу, или не открывают рот, или постоянно двигают- ся во время кормления. Иногда кормление одного ребенка занимает полчаса. При описанном режиме санитарки, конечно, не церемонятся с детьми, бьют, насильно открывают рот и, торопясь, вливают еду. Неспокойные дети вызывают раздражение. Если ребенок медленно ест, его могут вообще не покормить. Бывает так, что одних детей кормят на завтрак, других — в обед, третьих — на ужин. Второй завтрак и полдник просто выливается в уборную, так как на них уже не хватает ни времени, ни сил.

О систематическом пеленании не может быть и речи. В одном отделении только одно мытье, пеленание, одевание, перестилание постелей занимает 4 часа и отнимает очень много сил, ведь каждого ребенка нужно еще и перенести в душ и обратно. Поэтому моют таких детей в лучшем случае раз в неделю. В остальные дни раза два в день им просто меняют пеленки.
Чтобы меньше было возни с бельем, детей ос¬тавляют лежать голыми. В палатах постоянно держится тяжелый неприятный запах. Чтобы не задохнуться, санитарки, не обращая внимания на раздетых детей, могут открыть форточки и окна.
Подойти к детям вне времени кормления и пеленания некому. Ребенок может случайно засунуть голову между прутьями решетки кровати и будет лежать так и плакать несколько часов. Ночью о детях тоже никто не заботится. Если они скидывают с себя одеяла, то всю ночь лежат замерзшие.
Нетрудно себе представить, как выглядят эти дети: изможденные, почти бестелесные, вздрагивающие со страхом от голоса санитарки, забитые, несчастные».

В Москве домов-интернатов для детей с глубокой умственной отсталостью семь:
№7 (в нем 150 детей, из них 25 — лежачих);
№8 (150 детей, 50 лежачих);
№11 (651 ребенок, 120 лежачих);
№15 (450 детей, 150 лежачих);
№21 (101 ребенок, все лежачие);
№28 (451 ребенок, 150 лежачих);
№24 (151 ребенок, все могут ходить).

Только двум из этих учреждений активно помогает Церковь.
Но и этот опыт показывает: такая помощь очень нужна и действенна.
В штате дома-интерната №8 с 1996 года работают православные специалисты (прихожане храма иконы Божией Матери «Живоносный Источник») или приглашенные ими сотрудники. Таким образом сейчас в интернате работают: 60 санитаров, 18 воспитателей, 10 педагогов, 2 специалиста по лечебной физкультуре.
Для детей, которых раньше никто ничему не обучал, разработана уникальная программа реабилитации. Главное условие работы — заботливое человеческое отношение к детям. В результате не только изменилась обстановка в интернате и самочувствие детей, но и диагнозы многим детям были изменены на более легкие.

В доме-интернате №11 с 2002 года постоянно работают сестры милосердия: 6 медсестер из Свя-то-Димитриевского сестричества, 5 выпускников патронажных курсов сестричества (их работу оплачивает сестричество) и 6 добровольцев. Сестры взяли на себя уход за отделением самых тяжелых лежачих детей (их 30 человек, кормить их можно только из соски) и помогают в более легком отделении лежачих (там, где дети могут есть с ложки).

Дети заметно поправились, начали улыбаться. 12 детей переведено в более легкие отделения, потому что несколько лежачих прежде детей благодаря сестрам научились ходить или передвигаться на коляске, а некоторые научились есть с ложки. Кроме того что положено делать по инструкции, сестры играют с детьми, слушают с ними музыку, помогают священникам причащать этих детей. Директор и врач интерната с радостью отмечают перемены, произошедшие с детьми, благодарят за это. Директор приглашает выпускников училища и сестер милосердия работать и в других отделениях интерната.
В 2003 году в доме-интернате открыт домовый храм во имя св. блгв. царевича Алексия.

Фото Андрея РАДКЕВИЧА

Версия для печати