Библеист и публицист Андрей ДЕСНИЦКИЙ
«Иисус Христос вчера и сегодня и вовеки Тот же», повторяем мы слова Послания к Евреям (13:8), но редко задумываемся: а в каком отношении верны эти слова? Они говорят о Христе как о Боге, о нашем Спасителе, нашей Надежде. Во всех событиях земной жизни, во всех наших бурях и волнениях Он остается неизменным. Но раскроем Евангелие и посмотрим на Него как на человека… Вот Он лежит младенцем в колыбели, вот мальчиком приходит во Храм, вот выходит на проповедь как взрослый муж. Мы видим Его радостным и гневным, спокойным и утомленным, видим постящимся в пустыне и пирующим с людьми… видим славное преображение и мучительное моление в саду, крестные муки и таинство Воскресения.
Он во веки тот же – и в каждый час Своей земной жизни Он немного иной. В этом вся суть христианства. Он не застыл в блаженном бездействии и безмыслии нирваны, не скрыт от людских взоров в непостижимой выси небес, не принимает Он и многочисленных обманных обличий, как рассказывали о множестве божеств до и после Него. Он – Человек, Он пребывает с людьми, Он проживает с ними каждый миг их земной жизни во всём многообразии и полноте. Во всём, кроме греха.
Говоря о христианстве, мы привыкли рассуждать о неизменном: вот наше богословие, наши обряды, наши правила… Хотя постепенно меняются и они, но их удобно описать как непреложные. А что же люди? «Всё слабее тени, обманчивей сновидений» – так говорит об их жизни чин погребения. И тут же добавляет: «Но свет лица Твоего, Христе, и счастье видеть Твою красоту подай тому, кого Ты возлюбил, упокой его по любви Твоей к людям!» К людям, а не к богословию, не к обрядам и не к правилам.
А люди разные, и они меняются. Меняется даже внешний облик обычного городского прихода: четверть века назад это были всё больше старушки в платках, иной раз с внучатами, тайком от родителей приведенными к причастию. Они приходили в церковь как в тихую гавань после бурной жизни, чтобы оплакать ушедшее и вымолить радость для своих внучат. Тех бабушек с нами уже нет, и немного осталось тех, кто еще помнит и крестные ходы под милицейским надзором, и тайную передачу Евангелия, обернутого в «Известия», и литургию на квартире научного сотрудника, по совместительству – батюшки. Опыт исповедничества.
Другое время – другие проблемы… или только кажется, что они другие? Стоят на службе бодрые молодые люди, пришли не прошлое оплакивать – будущее строить. Множество восстановленных храмов, пышных богослужений, пресс-конференций и телепередач – и скупые цифры социологических опросов. Из тех, кто называет себя православными, в Бога верит примерно половина, молится пятая часть, а регулярно бывает в храме и приступает к таинствам – меньше десятой части. Кто эти люди, чего искали они и не нашли в Церкви? Или даже не искали? И на этом фоне – разлетевшийся многотысячный тираж книги о современных подвижниках, да не о постах и молитвах, а о человеческих чертах, о слабостях и причудах. Так и слышишь: «да расскажите же нам не об обрядах, расскажите о людях! Какие они там у вас, чем живут, чему радуются, от чего страдают? Как примут они нас, неготовых, непросвещенных?»
Мы много говорим о богословии, политике, истории и культуре – благо, христианство неисчерпаемо богато смыслами. Кажется, настало время говорить о людях, и не монументально говорить, не акафистно, а попросту: вот уж какие есть. Говорить не только внешним, чтобы их увлечь, заинтересовать, но прежде всего себе самим, чтобы понять: а какие мы сами? Кто стоит рядом со мной в храме, кто подходит к чаше вместе со мной? Чему можем мы научить друг друга, чем друг другу помочь? Да просто – о чем поговорить?
Первое чудо Христа, о котором рассказывает нам евангелист Иоанн – превращение воды в вино на браке в Кане Галилейской. Как это по-человечески, как комедийно выглядит: созвали гостей, а с выпивкой не рассчитали, в разгар празднества нечего стало наливать. Ну причем, причем тут Сын Божий, пришедший спасти весь род человеческий? А Он им помог. Для Него нет мелочей, потому что там, где Он, любое событие обретает полноту, повседневность обращается в радость, как вода в тяжелых сосудах – в отборное вино.
Только надо не проглядеть свою повседневность.
