Летом времени заняться любимым делом больше. Особенно если увлечение сезонное. Герои этого номера «НС» живут в заповедной стране несорванной земляники и отважных зайцев. Грибы считают мешками. С волками встречаются глаза в глаза. В шкафах хранят высушенные травы, пахнущие летним теплом. А иногда с ними происходят почти евангельские истории.
Ирина ФИЛАТОВА, 24 года, преподаватель черчения и рисования в сельской школе, любимое занятие летом — собирать ягоды:
— Иногда я и сама не знаю, иду землянику собирать или комаров кормить. Бывало, ягод еще не видно, а комары уже едят.
Помню, как первый раз пошла в лес за земляникой. Там, где живет моя крестная, места ягодные, по всей Тамбовской области славятся! Вот она и ее муж взяли меня с собой в лес. Жара страшная. А мы оделись как на северный полюс: теплые колготки, юбки, платки, свитер, поверх кофта, на ногах сапоги резиновые. Хотели так защититься от комаров. Мне стало плохо еще до того, как вышли из дома! А комары пробирались сквозь все эти слои. Особенно нападали на лицо и руки. Мы мазали открытые участки тела специальной мазью. Но я от нее очень скоро отказалась: комары почему-то еще больше кидаются на этот запах. То ли воспринимают как приправу к главному блюду, то ли мстят за погибших родственников. Не помню, как рвали ягоду. Помню, что к концу дня мне уже хотелось лечь прямо в лесу и чтобы меня все оставили в покое.
Сейчас хожу за грибами и одна, и с братом, и с мамой. Внутри как будто встроен компас — так чувствую направление. Потеряться почти не боюсь. Зато очень боюсь, когда на дороге к лесу привязана корова или, еще хуже, бык. Однажды пошла, мне навстречу знакомая: «За ягодой, Ирина? Ну, удачи!» Иду дальше, а там на дороге бык стоит непривязанный!!! Я боком, боком — и быстрее домой. В тот день больше в лес и не собиралась.
В наших краях ягоду на продажу не собирает никто. Редко когда соберешь и для семьи — больше в рот кладешь! Кончилась одна полянка, переходишь к следующей. Грибные места в общем-то известны. Но в последнее время знакомые ягодные полянки пропадают. Приходят люди с «гребками» (это приспособление, похожее на расческу, которым собирают ягоду «в промышленных масштабах»), выкашивают землянику на опушках вместе с другими травами коровам на корм. А ягодный, пахнущий теплом и сластью уголочек становится все меньше.
Владимир ДЬЯКОВ,
45 лет, водитель и охотник:
— Чем старше я становлюсь, тем больше жалею животных. Особенно зайцев. Но, видно, есть что-то такое, что тянет на охоту вновь и вновь. Как у борзой собаки: если она видит зайца, она должна его преследовать. Я не считаю охоту делом неправославным, чем-то плохим. Это занятие истинно русское: и цари, и знать, и простой люд — все охотились.
Вот только мама не разрешает ни мне, ни брату бить селезней. Говорит, они красивые такие, и летели так далеко, а здесь у нас голову от любви потеряли: почудится, что утка крякнула, и летят, не раздумывают.
Охочусь я в основном на зайцев. На них нельзя охотиться весной и летом. А в сезон — один заяц в день. Контролером здесь твоя совесть. Есть, конечно, всякие службы контроля, но к каждому охотнику проверяющего ведь не приставишь. Вот на лис ограничения нет: они являются разносчиками чумы, бешенства.
Идем мы как-то с братом, он пошел тополиными посадками, а я по вспаханному полю. И вижу в низине холку зверя. Показываю брату знаками: «Идет. На тебя. Такая! С хвостом!!!» Брат присел за тополями, ждет лису. Это совершенно особенное чувство — когда на тебя зверь идет. Вот чувствуешь: надо выпрыгивать из укрытия. Брат выпрыгнул… и замер. Перед ним стоял матерый волчище. Глаза в глаза. Человеческий взор и волчий, фосфорный. Волчара тоже ошалел. Постояли они так, а потом волк развернулся и ушел.
Охотой увлекался и мой папа. Он на лошади охранял колхозные поля, и с ним всегда были борзые собаки. Бывало, осенний день, нужно в школу, а мне бы с собачками поиграть...
Охота с борзыми — это что-то! Стоишь на поле, а они гонят зверя. Если «по зрячему», всегда догоняли. Но заяц-то, он тоже не дурак, всегда старается уйти в овраги или в лесок. Был такой случай: по первому снегу борзые гонят зайца, а я стою и смотрю. Подбегает зайка к оврагу, упирается всеми четырьмя и резко тормозит. Собаки, естественно, тоже притормаживают всеми четырьмя и чуть ли не хвостом, но даже легкого зайку протащило метров пять, собачки пролетели мимо, только зубами щелкали от досады, а косой развернулся и был таков.
Валентина и Сергей ДЕНИСОВЫ, обоим по 50 лет, Валентина — домохозяйка, Сергей — каменщик, потомственные грибники.
Сергей:
— Наши бабушки и наши родители были заядлыми грибниками, разве могли и мы не пристраститься? Тамбовская область — грибные места. Грибы мы меряем не ведрами, как все, а мешками. Естественно, отправляемся за грибами только на своем «Запорожце». На себе такую страсть не увезешь. Как-то раз Валя, моя мама — Антонина Ивановна — и наша родственница Тамара пошли в лес пешком.
В смысле на автобусе…
Валентина:
—…Это была сказка. Ни до ни после я такого не видела. Моросил мелкий дождь, и все, насколько хватало глаз, блестело шляпками маслят. Тома раскинула руки и как закричит: «Это мое!» А чего кричать? Все равно все не увезешь. Мы рвали только молоденькие, маленькие, шляпки с пятак. И все равно набрали по две сумки, а мама сокрушалась, что третью сумку заложила грибами и теперь не достать. Это — как женщину завести в шляпный магазин, где нет ни одного зеркала.
Но до автобуса пешком — километр, грибы спрессовались и ближе к остановке казались неподъемной тяжестью. Каково же нам было, когда автобус не пришел и мы остались с этими тяжеленными сумками ночью в лесу на остановке. Пошли в деревню проситься на ночлег. До ближайшей деревни — три километра. Как мы тогда радовались, что заложили третью сумку грибами!
Сергей:
— Свои грибные места у нас, конечно же, есть. Знаем, где опята, где белые, где маслята растут. Но секрета никакого не делаем, не рисуем тайных карт, не передаем эти места по наследству. Ездим за грибами с родственниками, с друзьями. Горько и обидно не то, что кто-то успел сорвать гриб вперед тебя. Мне не жалко, ешь! Горько, когда видишь разрушенные, разрытые грибницы. Многие приходят в лес как единоличные пользователи. Взрывают землю, как свинья рылом — на полметра. Грибница гибнет. А ведь ты с лесом должен быть одним целым. Не ломать, не пинать: ему же больно.
Валентина:
— У многих грибников есть дурная привычка топтать мухоморы. А мухоморы для них — это все незнакомые грибы. Давят и курники (их еще зонтиками зовут), давят и рядовки… Однажды нашла шикарный белый гриб: кто-то так увлеченно топтал мухомор, что не заметил совсем рядом это богатство.
А те, кто живет в деревне, многих грибов не знают. Как-то мы набрали много рядовок фиолетовых. А я еще мухоморчики красивые увидела — я из них натирку делаю, чтобы ноги не болели. Нам навстречу из деревни шли бабушка и внучка. Внучка у бабушки шепотом что-то спросила, а бабулька, видно, глуховатая была, и ответ прозвучал на весь лес: «Эти городские уже все мухоморы пожрали!»
Юрий ХАРИТОНОВИЧ, 38 лет, фотограф, охотник:
— Охотой я увлекся после того, как перечитал кучу журналов про оружие. Захотелось пострелять. Купил ружье и поехал с друзьями в лес. Кстати, и Кутузов, и Суворов неоднократно говорили, что охота очень хорошее средство для воспитания мальчиков и из охотников получаются лучшие воины.
Первым в моей жизни охотничьим трофеем стал… дятел. Подстрелил я его совершенно случайно, приняв за крупную промысловую птицу. Покатывающиеся от смеха друзья предложили его съесть, раз это охотничья добыча. Но сколько мы его ни варили, он так и остался жестким, наверное, мне в укор.
Охочусь один или с друзьями обычно два-три раза в год — на рябчиков, уток и белок. К сожалению, у нас в Подмосковье очень бедные охотничьи угодья, а охота на лося для меня дороговата (лицензия стоит 15 тысяч рублей). Охоту я совмещаю с прогулкой по лесу — это настоящее удовольствие. Второй полуанекдотичный случай произошел на Нерли под Ростовом. Приехали в лес, друзья занялись разбивкой лагеря, а мы с приятелем отправились за дровами. У охотников есть правило: куда бы ты из лагеря ни вышел, всегда бери с собой ружье, а мы свои ружья в лагере оставили. И представьте себе, видим, сидит на поляне крупный заяц и убегать не торопится — ружья-то у нас все равно нет. Я пулей обратно. Подбегаю с ружьем к другу (заяц все еще на поляне и потихоньку пятится к лесу), даю ему двухстволку: стреляй! Он выстрелил — мимо! А заяц, сообразив, что патронов у нас больше нет, этак нехотя, вразвалочку попрыгал в лес.
Раиса Трофимовна БОГОМОЛОВА, 64 года, кандидат сельскохозяйственных наук, председатель приходского совета храма во имя иконы Божией Матери «Отрада и Утешение» (пос. Эммаус, Тверская обл.),
собирает травы:
— Травы я собираю почти всю жизнь. Окончила заочно Пермский сельскохозяйственный институт, работала на Калужской опытной станции. Изучала травы, чтобы наиболее эффективно использовать их полезные свойства для кормления скотины. Постепенно меня стали интересовать и целебные свойства растений. Я записывала народные рецепты, делала разные лекарственные сборы и рекомендовала их своим близким или соседям при той или иной хвори. Как правило, специально за травой я не езжу, а собираю по случаю. Хорошо знаю, где в нашем районе какая трава растет. Если нужно, беру рюкзак с полиэтиленовыми пакетами и на велосипеде отправляюсь в путь. Всю дорогу читаю молитвы, молюсь, когда собираю травы… Просто потому, что молитва стала потребностью души. Мне кажется, что ничего доброго без молитвы не бывает.
При сборе трав необходимо знать несколько простых правил: трава должна быть сухая (без росы или дождя), собирать ее надо в пик цветения на расстоянии не меньше одного километра от дорог, сушить в продуваемом теплым ветром месте, в тени (ни в коем случае не на солнце). Я сушу в сарайчике, что стоит у меня на участке. Можно на балконе. Хранить надо в сухом месте (например, в шкафу). Срок хранения каждой травы в зависимости от ее вида от года до трех лет. Корни трав лучше всего собирать осенью, в сентябре. Ни в коем случае не покупайте траву на рынке. Только в аптеке, т.к. за аптечными травами установлен необходимый экологический и государственный контроль.
Ксения МАРЧЕНКО, 47 лет, архитектор,
в свободное время — рыбачка:
— Рыбалкой я увлекаюсь с детства. Приучили меня к ней соседские мальчишки. Большую часть времени я провожу в деревне в ста километрах от Москвы. У нас там четыре пруда, в которых водятся караси, бычки и щуки. Я предпочитаю ловить карасей и щук. На рыбалку отправляюсь ранним утром, едва начинает светать, хотя вставать тяжеловато. Карасей ловлю с резиновой лодки, а щуку с берега на спиннинг. Рыба в наших прудах не всегда ловится хорошо, и как-то раз друзья решили свозить меня на другое водохранилище. В последний момент я вспомнила, что дома нет воды (у меня мама инвалид и сама набрать воды не может), и побежала на родник. Утро. Туман. На дороге пыхтит машина с рыбаками, и вдруг появляюсь я с пустым ведром. Видели бы вы их лица. По рыбацким приметам никакого улова этот день не сулил. Всю дорогу я горячо молилась апостолу Петру (всегда ему на рыбалке молюсь) и уверяла их, что все эти приметы — ерунда, но мои слова не изменили их настроения. И представьте себе — все получилось как в Евангелии. Клев у всех был потрясающим. Мы не успевали закидывать удочки и набили рыбой все сумки и пакеты. А я поймала здорового карася, сломав при этом удочку. «Вот видите, — говорила я им на обратном пути, — надо не в приметы верить, а Иисусу Христу молиться и Его святым». Нехотя, но они были вынуждены согласиться.
Другой интересный случай произошел, когда я в одиночку рыбачила на одном из наших прудов. Все пруды соединяются протокой шириной примерно в два метра. В одном из прудов живут бобры и строят там запруду, которую мы периодически разбираем. Но бобры довольно успешно ее каждый раз восстанавливают. Один из них взял за привычку проплывать по утрам всю акваторию.
А карась очень осторожная рыба, ее легко спугнуть. Удочки я забросила на протоке и сначала не заметила подплывающего бобра. Он спокойно продефилировал по протоке мимо меня, покосившись на поплавки. Я пригрозила ему удочкой. Он сделал еще круг, потом еще один и каждый раз вопросительно глядел на меня: мол, пропусти. Никакой реакции. Правда, он мог бы перейти к следующему пруду по берегу, но ему, видно, не хотелось. Тогда, сме-кнув, что уходить я не собираюсь, бобер опустился на самое дно и прошел по нему через протоку. Видна была только дорожка из пузырьков воздуха.
Материал подготовили Ольга БЕЛЯЕВА и Алексей РЕУТСКИЙ
Версия для печати
